Три черные колдуньи - Соболева Лариса

Около часа дня Жанна ждала его в приемной, он приехал озабоченный, видно, дела на заводе идут неважно.

— У тебя что-то срочное? — бросил он ей, входя в кабинет.

— Срочнее не бывает. — Она вошла за ним, закрыла дверь и положила конверт на стол.

После прочтения Филипп на глазах побледнел. Опустившись в кресло, он некоторое время сосредоточенно о чем-то думал, покручивая в пальцах авторучку. Потом, взглянув на стоящую, как солдат навытяжку, девушку, сказал:

— Садись, чего стоишь? — Он думал еще минут пять. — Настала пора связаться с милицией, приставить к тебе охрану… — и взялся за трубку.

— Не надо! — упредила звонок Жанна, положив на телефон свою руку.

— Ты в своем уме? Все, Жанна, это откровенные угрозы. Тебе нравятся приключения? А мне нет. Если тебя убьют, что мне тогда делать? Как оправдываться? Ты, надеюсь, понимаешь, что меня подставляют?

— Понимаю. Думаешь, она не заметит охрану? Мы под постоянным ее прицелом, она знает, где я живу, твои телефоны и то, что ты проводишь у меня ночи, значит, следит за нами, возможно, не одна. А долго мне находиться под охраной? Не вечно же. Она попросту переждет это время. Или, допустим, мы разбежимся в разные стороны, но у тебя же все равно появится женщина, история повторится. Ты гарантируешь, что твоя следующая подруга не станет трупом?

— Ну а ты что предлагаешь? — Он запрокинул руки за голову и замер.

— Выжидать, — сказала Жанна. — Дома я не боюсь находиться, Ганнибал не позволит меня убить. И думай, думай, кто еще имеет причины доставать тебя с таким упорством. Одного не пойму, почему она не делала никаких движений, когда ты собирался жениться на Владе?

— Думаешь, она ее убила?

— Думаю, да. Но учти, это может быть наемница. Так что вспоминай всех своих врагов… Нет, лучше вспоминай свои грешки.

— Наемница, говоришь? — вдруг оживился он.

— Ты вспомнил кого-то?

— Не знаю… А если это моя бывшая теща?

— Теща? — вытаращила глаза Жанна, чуть не расхохотавшись. — Почему ты думаешь на тещу?

— После истории с моей женой она обвиняла меня и мою мать.

— В убийстве?

— Ну, в общем-то… Я не обиделся, потому что горе лишает людей здравого смысла, хотя, признаюсь, злился на нее.

— Скажи, у тещи были причины так думать?

— Да какие причины! — психанул он, бросив в сердцах авторучку. — Все ее причины свелись к одному: я так чувствую. Но, сама понимаешь, чувства следователи не подшили к делу.

— А когда она так начала думать: до того как наняла детектива или после того как он попал в аварию?

— После того как.

— Знаешь, я познакомлюсь с ней. (Теперь появится возможность открыто видеться с Эммой и Ростиславом Матвеевичем.)

— Она не захочет встречаться со мной.

— Познакомлюсь без тебя. Не бойся, не станет же она сама убивать меня, да еще во время свидания. Дай мне ее телефон… Кстати, ты узнал адрес Ветрова?

— Держи. — Он отдал записку с адресом.

— Объяви всем, что я заболела, — изучая адрес, сказала Жанна. — Пока.

— Куда ты? — подскочил он.

— Поеду домой к Ветрову. Не паникуй, я позвоню Ганнибалу, чтоб приехал сюда и сопровождал меня. Так будет надежней.

— Мне твой Ганнибал не нравится.

— А мне до лампочки, кто тебе не нравится. Я хочу жить.

Она решительно направилась к двери, но он опередил ее, перегородив выход собою:

— Послушай, Жанна… Почему ты мне помогаешь? Обстоятельства складываются паршивые, ты рискуешь жизнью. Так почему?

— Потому что… — И какой ответ его убедит? — Потому что ты мне нравишься. Дай пройти.

Жанна остановилась у подъезда Ветрова, должен же он выйти или прийти домой? Лучше б вышел, в этом случае она оказала бы ему услугу, а если будет заходить в дом, то придется еще раз приехать сюда. Жанна посмотрела по сторонам в поисках Ганнибала — есть, подъехал. На нервной почве у нее разыгрался аппетит, хотя должно быть наоборот. По дороге она купила нарезанного хлеба, сыра, чипсы, минеральной воды и поедала, будто два дня провела на голодном пайке.

Ветров. Какие основания подозревать его? Филипп был женат на Нине чуть больше года, почему-то Ветров не убил ее за это время. Выжидал, чтоб отдалить Нину от себя временем? Главный аргумент в его пользу — при страстной любви (если такая бывает) он должен был уничтожить единственное препятствие — мужа. Тем не менее пара шансов остается, что это он.