Ноль в поисках палочки - Калинина Дарья Александровна

— Зато бывает, что у разных людей голоса очень похожи, — задумчиво сказала Инна. — И потом, вы ведь могли и ошибиться.

— Да, да, конечно, — закивал Иван Тимофеевич. — Но этот юноша… Он так вспылил, когда я намекнул ему, что мне уже приходилось слышать подобный голос.

— В самом деле? — переспросила Мариша. — Он что, считает свой голос уникальным?

— Да, он вспылил, но не потому, что у кого-то еще может быть подобный голос. Мне показалось, что этот юноша очень испугался моих слов. Но чего именно? Человек, обладавший похожим голосом, должен быть гораздо старше. И в любом случае теперь никак не может использовать свой голос. И уж точно не может плыть на этом теплоходе.

— А в чем дело?

— Ужасное несчастье лишило того человека всего, — с грустью произнес Иван Тимофеевич. — Превратило талантливейшего певца современности, который легко мог бы стать на одну ступень славы с Шаляпиным или Карузо, в ничто, во прах. От его голоса остались одни записи и воспоминания. Такая драма! Я до сих пор в шоке.

— А что случилось? — спросила Мариша.

— Вы ведь слышали про ужасную трагедию, когда разбился самолет с летящими на горнолыжный курорт людьми?

— Самолеты то и дело падают, корабли тонут, поезда сходят с рельсов, за всем и не уследишь, — философски заметила Инна.

— Вы правы, но в этом самолете летел величайший гений современной музыки, — сказал Иван Тимофеевич. — И в несколько секунд превратился из гения в обгоревшие останки. И это так грустно, так ужасно и так драматично.

И он в самом деле даже немножко всплакнул, а потом продолжил:

— Так что, когда я услышал голос этого юноши, я возликовал. На сходстве голосов этих двух людей можно было бы сделать молодому человеку великолепную рекламу. И я лично раскрутил бы его. Он того стоит.

— И вы хотели предложить Армену контракт? — догадалась Мариша.

— Да, — кивнул Иван Тимофеевич. — Мне казалось, что я предложил ему выгодные условия. Но, видимо, ошибался. Вы же видели, как он отреагировал. Весь вспыхнул. Заявил, что он не поет за деньги. И что я обратился не по адресу. А потом примчался его друг. Все остальное вы видели.

— Трудно было не заметить, — пробормотала Инна, покосившись на все еще стремительно опухающий нос Ивана Тимофеевича. — Вам бы нужно лечь в постель. И поспать. И завтра утром вы забудете про этих пьяных дураков. Просто постарайтесь пореже сталкиваться с ними. С голосами они там или совсем безголосые, а здоровье для вас важней.

— Вообще-то не очень-то мне будет уютно натыкаться на них на протяжении целых четырех дней пути, — пробормотал Иван Тимофеевич. — Но ничего. Переживем как-нибудь! И не такое в жизни случалось. Верно, девочки?

Со своим оптимистичным прогнозом Иван Тимофеевич несколько поспешил. Однако на следующее утро, которое выдалось солнечным и ясным, протрезвевший Кароль прилюдно извинился перед Иваном Тимофеевичем и даже предложим денежное вознаграждение за нанесенный тому моральный и физический ущерб. Армен мялся поблизости и всем своим видом выражал, как ему стыдно. От вознаграждения импресарио гордо отказался, но извинения принял. После этого Кароль предложил выпить мировую. И они втроем отправились в бар. Так что к завтраку были уже порядком веселы, и берега реки Свирь, по которой плыл теплоход, снова оставили их глубоко равнодушными. И в Свирский монастырь они поехать отказались. Подруги же совершили экскурсию и были очень довольны и умиротворены.

Оставшуюся часть первого дня путешествия Кароль и Армен провели вместе с подругами. Импресарио тоже не скучал, он нашел себе симпатичную дамочку средних лет для компании и казался вполне довольным. Во всяком случае, при встрече с Каролем и Арменом они вежливо расшаркивались.

— Как все чинно и благородно, — заметила Инна, наблюдавшая эту сцену со стороны. — Просто умилительно. Смотри, когда они почти трезвые, то совсем другие люди. А вчера что было! Ужас! Пьяная драка. Еще хорошо, что этот Иван Тимофеевич оказался незлобным человеком и не затеял судебное разбирательство прямо на теплоходе.

— И все-таки меня не оставляет какое-то смутное беспокойство, — произнесла в ответ Мариша. — Эти дети вокруг. Определенно, их слишком много. И это не к добру.

— Ой, помолчи! — замахала на нее руками Инна. — Завтра будем уже на Онежском озере. Увидим Кижи.

— Сначала у нас экскурсия на какой-то остров с дикой природой, — сказала Мариша. — В описании маршрута сказано, что там мы познакомимся с истинно карельской природой в ее первозданном виде. А остров достаточно велик, чтобы выдержать наплыв туристов. Впрочем, кажется, не все туристические корабли останавливаются у его берегов.

— Пусть будет остров, — кивнула Инна, которая, устроившись в шезлонге, блаженно нежилась под лучами вечернего нежаркого солнца. — Надеюсь, они позаботились поставить там палатки с мороженым и сосисками-гриль.

— Инна, ты неисправима! Это же необитаемый остров! — рассмеялась Мариша. — На нем никто не живет.

После этого замечания подруги Инна начисто потеряла всякий интерес к острову. Тем более что возле подруг в соседних шезлонгах возникло сразу три представителя российского бизнеса. Их можно было безошибочно узнать по мощным затылкам, оставшимся у них со времен боевой молодости, тугим круглым животам и общей массивности. А главное, по той уверенности, которая сопровождала каждое их действие. При одном взгляде на них становилось ясно, что это хозяева жизни. Или, во всяком случае, сами они точно думают, что — хозяева.

— Девочки, тут свободно? — для приличия поинтересовался у подруг один из троицы, уже плюхнувшись в свободный шезлонг, который жалобно застонал под весом его туши.

Подруги недоверчиво покосились на гостей и молча кивнули. Но такой холодный прием ничуточки не охладил троицу. Вероятней всего, они его просто не заметили, потому что тут же начали клеиться. Причем делали они это с таким видом, словно оказывали девушкам при этом великую честь.

— Как насчет шампанского? — поинтересовался один из парней. — У меня в каюте припасено несколько бутылочек. Не французская кислятина, а наше полусладкое.

— Спасибо, — вежливо отозвалась Инна. — Но не стоит вам тратить на нас свое замечательное шампанское.

Однако от трех богатырей не так легко было отделаться. Поднимать свои упитанные телеса и отправляться на поиск новой дичи им было, по всей видимости, лень, потому что, несмотря на полученный отпор, они оставались рядом с подругами, продолжая болтать всякую чепуху. Время от времени болтовня перемежалась вопросами: мол, не созрели ли еще подруги для распития шампанского? Подруги неизменно отвечали отрицательно. Так продолжалось до ужина. После ужина дамы спрятались от своих ухажеров в салоне, где показывали кино. Девушки просмотрели два фильма подряд. Потом у них стало рябить в глазах, затекло тело и захотелось подышать свежим воздухом. И первыми, кого они увидели, выходя из салона, были все те же упитанные фигуры, маячившие у перил.

— Боже мой! — простонала Инна. — По сравнению с этими тремя, вечно пьяненькие Кароль и Армен были сущей находкой. По крайней мере, они хоть не приставали к нам столь активно.

— Они к нам вообще не приставали, — заметила Мариша. — А эти, похоже, потеряй мы на минуту бдительность, тут же изнасилуют. Говорила же я, что дети на корабле — это не к добру.

— Ну, не нужно драматизировать, — попыталась утешить подругу Инна, хотя и сама опасалась худшего. — Мальчикам просто скучно. Они пытаются развлечься.

— Но нельзя же развлекаться, устраивая охоту за нами! — возмутилась Мариша.

— Ты ничего не понимаешь, это не охота — это брачный ритуал ухаживания, — ответила Инна. — У разного вида животных он разный. Так и у людей. В зависимости от воспитания и менталитета ухаживания за самочками в надежде на спаривание отличаются.

— Мне лично такой способ, когда меня преследуют, словно дичь, не подходит, — решительно заявила Мариша. — Наверное, я не смогу с ними спариваться.

— Так скажи им об этом! — предложила Инна.

После этого ее отвлекла своим вопросом какая-то женщина из их группы. И Инна на минуту потеряла из вида Маришу. Когда же она закончила давать пояснения женщине и взглядом отыскала подругу, то похолодела. Мариша стояла напротив троицы и явно отчитывала их. Инна приблизилась к ним и услышала окончание Маришиной речи:

— И не смейте нас преследовать. Нам с подругой вы просто неприятны!

После этого Мариша резко повернулась и двинулась прочь. Инна, прежде чем Мариша подхватила ее под локоть и потащила за собой, успела кинуть на них только один взгляд. Но и одного взгляда хватило, чтобы понять: Маришина речь произвела на парней впечатление. Но далеко не то, на какое рассчитывала Мариша.

— Теперь они от нас до конца путешествия не отстанут, — тоскливо произнесла Инна. — Вот увидишь.