Селедка под норковой шубой - Калинина Дарья Александровна

— Слушай, может быть, ты мне все-таки скажешь, что случилось с Михаилом, пока я бегала за капитаном? Почему, когда я уходила, он был еще жив, а когда вернулась всего через каких-нибудь полчаса, он уже лежал на полу весь в пятнах?

— Во-первых, ты отсутствовала больше получаса. А во-вторых, кто тебе сказал, что он был жив, когда ты уходила? — спросила в ответ Мариша. — Ты слышала его голос?

— Нет, только голос щенка, — призналась Инна.

— Вот видишь, — обрадовалась Мариша. — Он вполне мог быть уже без сознания, когда мы ломились к нему в дверь.

— Мариша! — подозрительно покосилась на подругу Инна. — А ты сама никуда не отлучалась от двери каюты Михаила?

Мариша молчала.

— Конечно, ты покинула свой пост! — негодующе воскликнула Инна. — Иначе откуда бы там взяться этим механикам. Ты спустилась в механический отсек и извлекла этих рабочих, чтобы они вскрыли дверь.

— А что мне было делать? Звук хрустящих костей и урчание становилось совсем невыносимым. Меня прямо по нервам шибануло. Я же не знала, что это щенок ужинает. Я больше не могла это слушать и помчалась искать подмогу.

— И?..

— И что «и»? — спросила Мариша. — Подмогу я нашла.

— А больше ничего подозрительного ты не видела? — спросила у подруги Инна. — Не скрывай, я же вижу, что тебе есть что мне сказать.

— Ну, вообще-то, — замялась Мариша. — Помнишь те уютные диванчики, которые стоят вдоль стен в коридоре? Вот и напротив каюты Михаила был один такой диван. И когда я поднялась из машинного отделения, машинисты обещали прийти минуты через полторы, я услышала, как дверь каюты Михаила открывается.

— И что ты сделала?

— Что сделала? — проворчала Мариша. — А что бы ты сделала на моем месте? Спряталась под диван, вот что я сделала!

— Ты крупно рисковала! — заметила ей Инна. — Как это ты там вся целиком уместилась?

— Не беспокойся, мне было вполне комфортно, — отрезала Мариша. — И даже удалось кое-что разглядеть.

— Что же? — хихикнула Инна. — Ноги посетителей каюты Михаила?

— Да! — с жаром откликнулась Мариша. — Оба этих типа явно торопились смыться. Но у одного были белые ботинки из тонкой кожи с узором из дырочек на носу. А у второго тоже летние светло-бежевые туфли, но только на высокой подошве из прозрачного пластика. Вот что мне удалось разглядеть!

— А носки? — спросила Инна.

— Носки я не видела, брюки закрывали.

— Ну а брюки какого цвета были? — спросила Инна.

— Ты что, не помнишь, я же сама выкрутила лампочки в коридоре? — прошипела Мариша. — Я и ботинки-то их разглядела только потому, что те двое промаршировали прямо мимо моего дивана. И их ботинки оказались просто перед моим носом. Ненадолго, но мне хватило, чтобы их запомнить. Они у меня в памяти четко отпечатались. И их запах, честно говоря, тоже.

И Маришу передернуло от воспоминаний.

— Запах — это вообще что-то жуткое, — пожаловалась она Инне. — Это был не просто запах грязных носков. Это была какая-то сложная смесь из запаха аммиака, пота, грязных носков, сероводородных источников и горящей резины. Очень сложный букет. Я даже не уверена, что назвала все ингредиенты. Но смесь этих запахов просто отпечаталась у меня на рецепторах, я теперь ее до конца жизни не забуду.

— Запах нам не поможет, — вздохнула Инна. — Мы же с тобой не ищейки, чтобы обнюхивать обувь пассажиров.

— Да я таким желанием и не горю, — ответила Мариша, содрогнувшись.

— Так, — сказала Инна. — То, что ты видела, дает нам двух крепких подозреваемых. Остается только вычислить, где среди сотен людей скрываются эти два обладателя приметной обуви.

— У меня на этот счет есть план! — оживилась Мариша. — Все посетители обычно выставляют свою обувь на ночь, чтобы ее почистили, привели в порядок и вообще навели глянец. Думаю, что и наши незнакомцы, которые появились из каюты Михаила, не будут исключением. Мы обойдем сегодня весь корабль и осмотрим выставленную на ночь обувь.

— Ладно, — вздохнула Инна. — Только нужно щенка куда-то пристроить.

Налопавшийся мяса щенок лежал словно пушистый шарик на полу, беспомощно раскинув в разные стороны все свои четыре лапы. Инна осторожно подняла его за грудку и понесла в свою каюту.

— Жаль, что ты ничего, кроме туфель, не видела, — вздохнула она по дороге, обращаясь к Марише.

— Если ты обещаешь меня не ругать, то я скажу тебе еще кое-что, — сказала Мариша.

— Обещаю! — воскликнула Инна, даже не подумав, что от нее требуется.

— Когда эти типы прошли в конец коридора, я все-таки не удержалась, подняла диван и посмотрела им вслед.

Инна представила себе картину, как Мариша с диваном на спине таращится вслед двум незнакомцам, не выдержала и прыснула.

— Да, тебе смешно. А знаешь, какие эти диваны тяжелые! — пожаловалась Мариша. — Даже я его с трудом удержала на весу. Но главное, что мне удалось рассмотреть фигуру одного из мужчин. Того самого, который был в белых туфлях. Он такой высокий, худой и одет во что-то светлое.

— А второй?

— Второй мерзавец, к сожалению, уже скрылся за углом, — вздохнула Мариша. — Но думаю, что парочку в такой колоритной обуви мы с тобой найдем без труда.

— Если только они не захватили с собой столько же пар обуви, сколько ты или я, — со вздохом ответила Инна. — Тогда наши усилия могут вообще не привести ни к какому результату. Будут менять ботинки хоть каждый день.

— Не каркай! — разозлилась Мариша. — У нас все получится. Вот увидишь.

Вернувшись к себе в каюту, подруги пристроили щенка на подушку, поставили перед ним тарелку с водой и на другой тарелке раскрошили немного бутербродов с ветчиной, которую им дала в дорогу Тамара Ильинична. Немного подумав, подруги притащили из ванной какой-то стеклянный поддон.

— Надеюсь, что эта животинка смекнет, что это его туалет, — сказала Инна.

— Надо его как-то назвать, — сказала Мариша, глядя на щенка. — Кстати, как думаешь, мальчик это или девочка? Судя по тому обеду, какой он сожрал, это парень.

Инна пожала плечами, она в собаках совсем не разбиралась. Щенок мирно спал, видимо, устав за сегодняшний день, и будить его подругам не хотелось. Они молча смотрели на сопящего щенка и умилялись. Ошейник был явно слишком велик для такого малыша, и подруги осторожно, чтобы не разбудить щенка, освободили его шею от обузы.

— Пусть отдыхает, — сказала Мариша, небрежно кидая ошейник на свою кровать.

— Ну, решила, как мы его назовем? — спросила у нее Инна.

— Назовем его в таком случае Етти, — сказала Мариша. — И не мужское имя, и не женское. Никто ведь точно не знает.

Инна, которая вообще плохо разбиралась в собачьих кличках, охотно согласилась.

— А вообще-то щенок породистый, — сказала Мариша. — На него у Михаила наверняка должны были сохраниться документы.

— Предлагаешь пойти и порыться в бумагах Михаила? — предложила Инна.

— А что тут такого? — пожала плечами Мариша. — Может быть, узнаем что-нибудь новенькое. Все равно ведь осмотр обуви можно отложить до утра. Никуда обувь от нас не денется.

— Как знаешь, — сказала Инна. — Что касается мужской обуви, тебе видней.

И подруги отправились обратно к каюте Михаила. Она была заперта, но внутри явно кто-то был. Раздавались мужские голоса. Подруги приникли к замочной скважине.

— А как фамилия убитого? — спросил незнакомый им мужской голос.

— Ферзев, — сказал другой голос.

— Ферзев, Ферзев, — забормотал первый голос. — Кажется, я видел в списке пассажиров гражданку с такой же фамилией. Сейчас схожу посмотрю.

Подруги быстро отпрыгнули от двери и вовремя. Через минуту из нее появился помощник капитана. Не обратив на девушек никакого внимания, он ушел. А подруги снова приникли к двери. Но больше им не удалось услышать ничего интересного, кроме того, что мужчина скончался вовсе не от сердечного приступа. А ему дали яд в бокале с вином, и пил он это вино либо в гордом одиночестве, либо преступник унес свою посуду с собой. Бутылка вина, из которой была налита отравленная жидкость, нашлась, и ее должны были отправить на экспертизу. Также как и стакан, из которого пил Михаил.

— И вот что я думаю, — сказал еще один голос. — С тех пор, как мы отплыли, этот покойный успел поспешно поужинать в ресторане, а потом ушел к себе в каюту. Кого он принимал у себя, мы не знаем. Но точно знаем, что за это время к кораблю не пришвартовывался ни один катер. А значит… Значит, убийца где-то на корабле. Среди пассажиров.

От этих слов подруги слегка похолодели. Мариша сделала знак Инне отступать.

— Что? — спросила у нее Инна.

— Я думаю, что нужно опросить соседей Михаила, — сказала Мариша. — Может быть, они что-то видели или слышали.

— Хорошая мысль, — одобрила ее Мариша. — Странно, что эти в каюте Михаила еще до нее не додумались.