Не тронь гориллу - Дациери Сандроне

– Согласен. Можешь выйти из дела, – устало ответил я.

– И не только я, Слон тоже.

– Ты стал его профсоюзным делегатом?

Услышав свое имя, Слон заерзал на заднем сиденье, собираясь что-то сказать, но Алекс опередил его:

– Слон слишком деликатен, чтобы послать тебя подальше, а ты будешь пользоваться этим, как сделал это сегодня вечером. Поэтому оставь его в покое.

Я посмотрел на Алекса, потом на Слона и сказал:

– Ладно, если вам так хочется… – Отвернулся к окну и стал рассматривать незнакомые улицы города. – Давайте поставим точку в наших отношениях прямо сейчас. Ты можешь высадить меня здесь? Пойду поищу какую-нибудь недорогую гостиницу. Домой мне сейчас лучше не показываться, у Гварньери наверняка есть мой адрес.

Не говоря ни слова, Алекс остановил машину, и я вышел. Некоторое время мы молчали, я – стоя на тротуаре, они – сидя в машине, и глядели друг на друга сквозь открытое окно.

– Езжайте! – взорвался я. – Чего вы ждете! Я не собираюсь снимать перед вами шляпу, не надейтесь.

И долго смотрел, как машина отъезжает все дальше.

4

С раннего утра меня доставали вопли и стоны парочек, трахающихся в соседних комнатах. Их сменилось без преувеличения штук двадцать. Ради всего святого, не вздумай еще раз выбрать гостиницу, где номера сдаются по часам. Они вгоняют меня в уныние. Ванная тоже была – предел мечтаний: в сливном отверстии душа я обнаружил волосы, как минимум, трех различных постояльцев.

В 8.45 позвонил нашей клиентке и коротко пересказал ей факты, полученные от Усатого, опустив детали его поимки. Она не стала задавать вопросы и согласилась сопровождать меня в дом Карапелли.

Приехала за мной на «мерседесе» с мужем за рулем. Синьора Карапелли, несколько удивленная нашим визитом, приняла нас в 9.30. Нет, Гварньери сегодня на работе не появился. Он позвонил утром и сказал, что какой-то его родственник умирает в клинике в Барлетте и он обязательно должен навестить его. Обещал позвонить, как только освободится. Нет, она не перезвонила, чтобы проверить, говорит ли он правду.

Мы заставили ее дать нам его адрес. Он редко пользуется комнатой, которую выделили ему Карапелли. У него своя квартира на улице Альдо Моро. В 10.45 я звонил в дверь Гварньери, никто не ответил. Я этого и ожидал. Решил не проникать в квартиру, а опросить соседей. По словам одного из них, Гварньери сегодня утром очень рано ушел из дома.

Я попросил клиентку высадить меня у моего любимого бара на площади Дуомо, пообещав держать ее в курсе дела. Отговорил ее обращаться к законникам, поскольку у нее нет надежных доказательств, а свидетельства Усатого еще нуждаются в проверке.

В полдень съел легкий завтрак, затем звякнул по телефону Молоту и Наковальне. Они присоединились ко мне в баре в 14.23.

С ними я начал объезжать всех жертв шантажиста из списка Усатого. У меня с собой была фотография Гварньери, которую я позаимствовал в доме Карапелли. Та, что лежит перед тобой, рядом с моей запиской.

Все они были на работе. Все меня узнали. Все сильно задергались и сильно перепугались. Вот перечень моих встреч.

В 15.00 водопроводчик ушел, закрыв мастерскую.

В 15.55 служащий тоже ушел из офиса, сказавшись больным. У него под брючиной, на левом бедре, угадывалась повязка.

В 16.30 владелец кинотеатра стал угрожать мне, что обратится в полицию. А затем принялся умолять, чтобы я оставил его в покое.

В 17.50 механик попытался натравить на нас своих рабочих. Я еле сдержал Молота и Наковальню.

Со всеми я говорил об одном и том же. «Игра пошла в открытую, подумайте, как выйти из положения с наименьшими потерями». Предложил им свое посредничество.

Если они подписывают заявление, что персонаж на фотографии их шантажировал, я берусь уладить их проблему с властями, соврал я.

Механик и служащий подписали.

Заявления перед тобой.

Никто из них не знает парня по имени Рене, но все признали Гварньери на фотографии.

В 19.00 я оставил Молота и Наковальню в баре. Мне не хватало Алекса и Слона, но они по-своему правы.

Не пей много.

Я дочитал записку и допил вторую бутылку пива почти одновременно. Поставил пустую бутылку рядом с фотографией, на которой молодой Гварньери, сияя улыбкой, опирался на сверкающий «ягуар». С другой стороны возле автомобиля стоял человек с искривленным носом. Он тоже улыбался. Мир его праху.

Я дал знак «пингвину», чтобы он принес третью бутылку. В результате хитроумной операции, которую затевает мой Компаньон, Гварньери ждут огромные неприятности. А вот поможет ли это Скиццо – еще вопрос.