Одна жена – одна сатана - Соболева Лариса

Степановна, слушавшая ругань в кухне, бросила в сердцах полотенце, которым вытирала посуду, ушла к себе, плюнув в сторону столовой:

– Тьфу, бесстыдники! Как их земля носит!

Описывая приметы, соседка буквально захлебывалась словами – так ей хотелось помочь любимой милиции. Большинство граждан не уговоришь пойти в свидетели, а дама из соседней квартиры будто всю жизнь только об этом и мечтала. В данной крайности есть существенный недостаток – назойливость. Уже все ясно: она застукала двух молодых людей и девушку у квартиры Дианы около девяти вечера, но не видела, входили ли они к ней, выходили ли. Собственно, это неважно, так как убита Диана не вечером, что видно невооруженным глазом, а соседка по новой принялась описывать приметы:

– Девчонка лет двадцати семи – тридцати, красноволосая, не худышка, но и не полная, я бы сказала, сбитая, с вороватыми глазищами...

– Да-да, мы записали, – перебил уставший Береговой. – Я пойду к экспертам, а вы, если что-то упустили, расскажите протоколисту.

Он вошел в комнату, окинул ее взглядом, случается, при вторичном беглом осмотре замечаешь мелочи, которые позже играют немаловажную роль, но в глаза ничего не бросилось. Эксперт, согнувшийся над трупом, обернулся и сказал ему:

– Сутки здесь лежит.

– Значит, ее убили вчера вечером?

– Уже позавчера, Костя. Убил мужчина, раны глубокие и нанесены с большой силой, я насчитал семь ран, попадание точное, дополнительных царапин нет. Кстати, других следов насилия тоже нет.

– Не сопротивлялась, – по-своему понял Береговой.

– Похоже, – согласился эксперт. – Скорей всего она этого мужчину неплохо знала и не ждала от него подлости. Нападение было неожиданным, внезапным, Диана не успела сообразить, что ее убивают, поэтому не оказала сопротивления. Полагаю, она и лежала в той же позе, в какой мы ее застали, а он... он примерно находился в такой позе...

Эксперт встал одним коленом на диван и поднял руку с воображаемым ножом, потом высказал еще одно предположение:

– Не исключено, что он ее сначала целовал или собирался...

– Но семь ударов... – озадачился Береговой. – Это ж в какую ярость надо прийти, чтоб так искромсать тело? При данном раскладе поцелуями не пахнет.

– Черт его знает, что он себе думал, или что его завело. Ножом бил он остервенело, следовательно, пришел в ярость. Обрати внимание на стену, на ней характерные капли крови. Он выдергивал нож из груди, выдергивал с достаточной силой, чтоб капли веером летели на стену, замахивался и бил наверняка. При всем при том бдительность ее он перед убийством усыпил, иначе она оказала бы сопротивление.

– В таком случае он подготовился к убийству, а не совершил его спонтанно...

– Возможно, возможно... – Эксперт что-то не договаривал, скорей всего вычислял по своим признакам характер убийства.

– Но ярость возникает при спонтанном желании убить, – вслух недоумевал Береговой.

– Спонтанно ли, готовился ли, а нож он взял на кухне, – подал голос криминалист, работавший за столом. – Там набор ножей разной величины стоит на столе у плиты, так вот этот, – он поднял нож в целлофановом пакете, – из того набора. Убийца вытер его, отпечатков на черенке не имеем, вообще присутствия посторонних в квартире не обнаружено, видно, постарался убрать следы. Кровь, естественно, сохранилась у основания лезвия. Обыск в ящиках и шкафах не делался, все здесь аккуратно, украшения в вазочке, деньги в столе, думаю, ничего у нее не пропало.

– Чем он вытер нож?

– Кухонным льняным полотенцем. Под ванной на полу нашли. Трубочку ее не желаешь посмотреть?

Береговой забрал со стола сотовый телефон Дианы, пробубнив:

– Ладно, пойду в кухню.

Теперь, когда стали известны кое-какие детали убийства, он решил основательно допросить соседку. Еще одна женщина тоже сидела здесь же, обеим за полтинник, их пригласили в качестве понятых, но вторая скромничала, не болтала и позевывала, время-то позднее. Просматривая записи звонков, он задал вопрос женщинам:

– У Дианы был мужчина, так сказать, постоянный?

– Целых два, – поспешила опередить вторую женщину первая соседка. – Извините меня, но здесь стены тряслись, когда они... совокуплялись.

– Дело молодое, – вяло бросила вторая. – Будто ты этим никогда не занималась.

– Ну, знаешь, я хоть и занималась, – раскудахталась первая соседка, обидевшись, – да только об этом в доме не догадывались, а Дианка была до неприличия развратная, не считала нужным скрывать.