Домик с крокодилами - Степнова Ольга

Я села за стол.

– В одном детективе мне нужно было выключить героиню из происходящих событий, и я придумала, что один негодяй опаивает её лекарством, которое подавляют волю, вызывают сонливость и апатию. Я перерыла все фармацевтические справочники и нашла такой препарат. Он называется «Гондибазол»! Это лекарство не продают в аптеках, оно относится к препаратам строгой отчётности и его используют исключительно в психбольницах.

– И что? – удивился Бизя. – Что ты хочешь этим сказать? Прохор находится в нормальном состоянии, он адекватен и не заторможен.

– При чём тут Прохор?! – вскочила я. – Ирма! Она ни на что не реагирует и постоянно спит! Она ничего не соображает! Кто-то пичкает её гондибазолом, упаковку от которого потерял в машине! Это всё объясняет. Ирма волевая и сильная женщина. Кто-то боится её и понимает, что если она не будет всё время спать, все преступления очень быстро раскроются! Я идиотка… Она же говорила мне, что её травят, а я решила, что её состояние – это последствия сильного стресса! Где ты взял эту машину?! – бросилась я к Васе. – Где ты обнаружил «восьмёрку», в которой мы нашли пустую коробку?!

– Конкретно эту «восьмёрку» мы нашли возле центрального рынка в кустах, – попятился Вася, отступая к тумбочке.

– Кто это «мы»? – не поняла я.

– Мы… Вася Ухарев и… его местные коллеги.

– Какие коллеги?! – шагнул к нему Бизя. – Какие ещё коллеги, пельмень грёбаный?!!!

Вася зажмурился и достал из кармана удостоверение.

– Старший уполномоченный Василий Васильевич Ухарев, – вслух прочитал Бизон. – Ты мент, что ли, Вася Ухарев?!

– Только не бейте меня больше об пол, – попросил Вася. – Я хоть и в отпуске, но всё же оперуполномоченный. В родном Саратове меня боятся и уважают. Приехал вот отдохнуть, а тут такая история с пацаном. Вот я и подключил местных коллег, простите, коль что не так…

Бизя бережно усадил Васю на стул и поправил у него в ухе серёжку.

– Это что же получается, вся милиция в городе ищет Прохора, а мы об этом не знаем?! – спросил он. – Элка! Что ты наделала?! Что натворила?!! Где ты взяла саратовского мента?!! Зачем ему всё рассказала?!!

– Снимите с меня наручники, – тихо попросила я. – Кажется, я всё поняла…

– Что ты поняла?! – заорал Бизя. – Что Ирму поят лекарствами?! Это ещё не факт! Это доказать надо!

– Кажется, я догадываюсь, кто похитил Прохора, кто убил Настю, кто спихнул Сома в колодец и кто стрелял в меня… Это не Чусов.

– А кто?! – удивился Сом. – Кто это, Элка?

– Она не скажет, – ухмыльнулся Бизон, присаживаясь на стул и закидывая ноги на тумбу, возле которой шкерился Вася. – Она никогда ничего не скажет, Сом, потому что ей нужен эффектный финал, где все будут просточками и недотёпами, а она – умницей.

– Мне нужны доказательства, – отрезала я, и заорала громко и отчаянно: – Снимите с меня наручники, сволочи! Супермэны хреновы!!! Один бывший десантник, второй – мент, третий – повар, и никто не может справиться с элементарным замком?!!

Я разрыдалась и начала колотить наручниками по всему, что попадалось мне под руку. Меня начали успокаивать, гладить по голове и совать под нос стаканы с водой. Они не знали, что глубоко внутри я спокойна как танк, что своей истерикой я отвлекаю их, а сама уже всё сложила, разделала, возвела в квадрат и – решила, в общем-то, несложное уравнение.

* * *

– А-а-а, поджигательница! – обрадовалась вахтёрша в дельфинарии, заметив меня. – Я тебя вспомнила! Ты Волочкова!

– Спасибо, конечно, за комплимент, но я не балерина, а писательница, – ответила я, просовывая скованные руки в окошко. – Снимите, пожалуйста, а то ни фига не пишется.

– Писательница, – фыркнула вахтёрша. – Всем бы вам руки посвязывать, чтобы не писали ерунду всякую! – Она пошарила в ящике стола, и, сделав испуганные глаза, сказала: – Кажется, я ключ от наручников потеряла.

– Вы лишаете страну детективов, – мрачно сообщила я вахтёрше, припоминая как неудобно было спать в наручниках, как Бизон ежеминутно разминал мне кисти рук, а Сом рассказывал анекдоты, чтобы я не ревела от злости. Один Вася не принимал участие в хлопотах, потому что беспробудно спал на полу за тумбочкой.

– Хорошо, что я не лишаю страну балета! – захохотала вахтёрша и потрясла у меня перед носом маленьким ключиком. – Я пошутила, вот он ключик-то!

Это была первая шутка в моей жизни, на которую я не нашлась, что ответить.

Одним поворотом ключа тётка освободила меня от оков, но легче от этого мне не стало: руки не сгибались и не разгибались, они плотно прилипли друг к другу в полусогнутом состоянии.