Новая жизнь не дается даром - Полякова Татьяна Викторовна

Через два дня я решил, что торчать все время в доме ни к чему, мы выбрались в город. Болтались по набережной, потом в парке. Обедать отправились в ресторан. Она держала меня под руку и выглядела очень забавно. Постоянно оглядывалась, точно проверяя, смотрит на нас кто-то или нет. Напускала на себя вид серьезной дамочки, даже пригладила свои вихры и накрасила губы. Я посмеивался, а она улыбалась мне в ответ. Она отлично читала по губам, я говорил, а она исписывала блокнот ответами. Писала крупно, с большим количеством ошибок, я их исправлял, и тогда она начинала смеяться. Это было что-то вроде игры, которая увлекла обоих. В тот день она была в сарафане с дурацкими рюшами и выглядела школьницей-подростком. На ногах сланцы.

— Давай купим тебе туфли, — предложил я, и мы зашли в ближайший торговый центр.

У нее оказался сороковой размер, стопа длинная и широкая, я подумал, что она похожа на лягушонка из мультика. Туфли ее не украсили, Муся шла на полусогнутых, то и дело спотыкаясь. Сланцы мы оставили в магазине. Когда наконец-то нашли подходящие туфли, девчонка так и отправилась в них, но, быстро измучившись с непривычки, сняла их и теперь шлепала рядом по асфальту босыми ногами, прижимая туфли к груди. И улыбалась. Счастливо. А я думал, вряд ли она проживет долго с такой-то мачехой. Не я, так найдется кто-нибудь другой. Моя пышногрудая не успокоится. Муся повисла на моем локте, руки ее были заняты, и она решила обойтись без блокнота, губы ее шевелились, но я не разобрал ни слова. Она в досаде что-то промычала и стала размахивать руками, а я подумал, что это действительно жалко, и зачем-то обнял ее.

Когда мы в ожидании Маринки пили чай на веранде, Муся написала в блокноте: «Ты ее любишь?»

— Не твое дело, — ответил я зло. Она нахохлилась и сидела так, не поднимая глаз, пока я не ткнул ее в плечо и не заметил с усмешкой: — Ты сейчас похожа на пингвина.

Она вскочила и, расставив руки, принялась кружить вокруг меня, семеня по-птичьи. Я засмеялся, и она тоже, а в глазах стояли слезы.

На третий день Маринка не выдержала. Устроив голову на моем плече, заметила осторожно:

— Вы подружились.

— Я стараюсь, — кивнул я. Она немного помедлила и все-таки спросила:

— Тебе это не помешает?

— С чего вдруг?

— Знаешь, по-моему, она в тебя влюбилась, — приподнявшись на локте, Маринка заглядывала мне в глаза, ожидая реакции.

— Так это хорошо, — ответил я с усмешкой.

— Хорошо? — В ее голосе была растерянность.

— Конечно. Вдруг убивать ее не потребуется и она сама нам поможет? Например, вскроет себе вены от несчастной любви.

— Иногда ты меня пугаешь, — сказала грудастая, и я ей поверил. Наверное, это были первые правдивые слова с момента нашего знакомства.

— Избавиться от девчонки не проблема, — терпеливо начал объяснять я. — Куда важнее, что будет потом. Если несчастный случай кому-то покажется подозрительным, мы окажемся первыми в списке подозреваемых. Так что в наших интересах, чтобы девчонка вообразила бог знает что, а затем почувствовала разочарование, несовместимое с жизнью. — Я весело подмигнул Марине, но это ее отнюдь не успокоило. Скорее наоборот.

— Ты… — начала она, но вовремя замолчала.

— Продолжай, — хмыкнул я, приглядываясь к ней. Она поспешно отвела глаза. — Ясно, — сказал я, поднимаясь. — Сейчас ты думаешь примерно следующее: когда девчонки не станет и мы счастливо соединим свои судьбы, не придет ли мне в голову мысль точно так же избавиться от тебя.

— Я так не думаю, — ответила она запальчиво.

— А зря. Я бы подумал. По этой причине и не женюсь на тебе. Слишком велико будет искушение.

— Ты сумасшедший, — сказала она с обидой.

— Нет, просто привык быть один.

— Но ведь когда-нибудь… когда-нибудь появится женщина, с которой тебе захочется остаться?

— Думаю, куда раньше появится тип, который выстрелит мне в спину.

— Да, — подумав, кивнула Марина. — Только так тебя и могут убить. В спину.

«Не жди, что я тебе ее подставлю», — подумал я и улыбнулся.

— Лучше скажи, как там Витенька? Не досаждает?

— Нет. Ты сумел произвести впечатление.

«Это вряд ли. Интересно, насколько хватит ее терпения?» Я был бы не прочь, случись это как можно раньше. Безделье тяготило. Хотя дело скорее было в другом. Дело было в Мусе. Теперь мне казалось, что она вовсе не дурнушка. Смешная, конечно, но смотреть на нее мне куда приятней, чем на мою грудастую. Куда это заведет, сообразить нетрудно.

Днем мы вновь болтались по городу, а, вернувшись домой, играли в шахматы возле бассейна. Муся вдруг уставилась на меня и про шахматы вроде бы забыла.

— Твой ход, — сказал я, она взяла блокнот и написала: «Ты ангел». — Дура, — ответил я.

«Я знаю, — рука ее дрожала, когда она торопливо выводила слова авторучкой, буквы корявые, большие. — Ты ангел. Ангел смерти. Но я не боюсь».

— Что это пришло тебе в голову? — спросил я, но теперь она сидела, уткнувшись взглядом в стол, и ничего не поняла. Я схватил ее за подбородок и повторил: — Что это пришло тебе в голову?

«Я не боюсь, — размашисто написала она. — Всего несколько дней, ладно?»

А я ее ударил. Не больно, но она все равно заплакала, таращилась на шахматы и глотала слезы. Я взял ее блокнот и написал: «Ничего плохого не случится». Она прочитала и кивнула, благодарно улыбнувшись, а я, злясь на себя, вырвал листы из блокнота и сунул их в карман. Насчет ее проницательности я не ошибся, она все прекрасно понимала или догадывалась. Я подумал и спросил:

— Ты знаешь, кто убил твоего отца?

Она опять кивнула. И потянулась за блокнотом, чтобы написать имя. Но я ее остановил. И перевел взгляд в сторону Пашки, который наблюдал за нами, сидя на веранде.

— Будь осторожна.

Пришла пятница, и Маринка сказала:

— Почему бы нам не отправиться на морскую прогулку? У меня есть яхта. Не помню, когда последний раз выходила на ней в море. Как тебе идея?

— Отличная, — сказал я. — Сегодня отправимся?

— Почему бы и нет? Будем любоваться звездами и любить друг друга.

— Тогда стоит взять с собой Мусю. Пусть девчонка позавидует нашему счастью.

— Ты думаешь… — Маринка сделала вид, что пребывает в нерешительности, а я был уверен: не предложи этого я, она с легкостью нашла бы предлог взять девчонку с собой. Как видно, ожидание ее тоже тяготило.

Яхта оказалась довольно большой, команда — три человека. Мы приехали на пристань вчетвером: я, Муся, Маринка и Павел. Муся упорно избегала моего взгляда, уверен, девчонка, как и я, чувствовала: все произойдет сегодня. Мы поднялись на борт. Присутствие охранника, по мнению Маринки, не должно меня насторожить. И не насторожило. Однако с его стороны довольно самонадеянно рассчитывать, что он справится со мной в одиночку. Парень он недалекий, но опасливый. Рассчитывает на помощь кого-то из экипажа? Я присматривался к троице, пока они сновали рядом, готовясь к отплытию. Капитан — мужик лет шестидесяти, второй — чуть помоложе, третий из команды совсем еще пацан, вряд ли ему исполнилось двадцать. Никто на роль добровольного помощника не годился. На Павла они косились скорее с неприязнью, непохоже, что их связывают добрые чувства. Хотя я мог ошибаться, и здесь собралась дружная компания. Ничего, скоро узнаем.

Мы шли на яхте вдоль берега. К ужину стол нам накрыли на палубе.

— В чем дело, милая? — понаблюдав за Мусей, спросила Маринка. — Ты ведь любишь кататься. Разве нет? Почему такой хмурый вид?

Муся не удостоила ее ответом, смотрела куда-то поверх ее плеча.

— Как мне надоела эта юродивая, — буркнула Маринка, отворачиваясь. — Зря мы взяли ее с собой.

Интересно, что они задумали? Будь я на месте пышногрудой, избрал бы самый простой способ избавиться от Муси: похищение с целью выкупа. Девчонку увозят в неизвестном направлении во время прогулки по городу и требуют деньги, Маринка обращается в милицию. А дальше примерно так: деньги собраны, но в день передачи выкупа похитители, внезапно что-то заподозрив, на встречу не являются. Девчушка исчезает вместе с ними, и больше уже никто никогда ее не видит. По крайней мере, живой. Мачеха вне подозрений. Даже если они возникнут, доказать ее связь с похитителями будет нелегко. Вся грязная работа достается компаньону, а она в стороне. Скорее всего, именно это его и останавливает. Маринка в стороне, и очень вероятно, что о его услуге быстро забудет. Выколотить деньги из пышногрудой будет нелегко: не самому же себя ментам закладывать, а запугать ее непросто. Если подобный сценарий развития отношений с любовником Маринка уже один раз задействовала, избавляясь от благоверного, второй раз он вряд ли сработает. Каким бы дурнем Пашка ни был, а подумать о том, что его разведут, как недавно развели Витеньку, просто обязан. Скорее всего, по этой причине похищение девчонки и не показалось стоящей идеей. Он решил, что Маринка должна участвовать в убийстве наравне с ним, тогда уже с крючка не сорвется.