Мираж в обручальном кольце - Калинина Дарья Александровна

Представив себе эту картину, я мысленно содрогнулась. Но не отступила.

— Значит, трагедия произошла в то время, пока ты была в туалете, — терпеливо разъяснила я Насте.

— Почему? — вытаращилась она на меня.

Нет, определенно на некоторых природа отдыхает.

— Да потому что, когда ты вошла в туалет, Вали возле него не было. А когда вышла, то он уже там лежал. Ясно?

— Теперь ясно, — кивнула Настя. — А чего ты кричишь?

— И сколько времени ты пробыла в туалете?

— Да не помню я, — отмахнулась Настя. — Долго. Ты бы знала, что этот подонок мне наговорил.

— Толя?

— Да, он просто хам. А еще мне сказал, что я невоспитанная, что мое место в грязной канаве, что мои манеры пришлись бы как раз в публичном доме.

— Действительно, хам, — посочувствовала я девушке. — Но ведь это все неправда. На самом деле ты прекрасная женщина.

— И это он мне наговорил после того, как я целый вечер старалась и вела себя как паинька, — не успокаивалась Настя. — Я не выдержала и расплакалась. Убежала в туалет, чтобы никто не видел, как я реву.

— Ну хоть примерно ты можешь сказать, сколько ты ревела?

— Ревела я недолго, — сказала Настя. — Минут пять. Но потом мне необходимо было привести себя в порядок. Чтобы никто не заметил, что у меня глаза красные. И косметику нужно было поправить. Тушь совсем потекла. И помада размазалась.

— И сколько времени ушло на это?

— Минут десять, — прикинула Настя.

— То есть получается, что в общей сложности ты пробыла в туалете четверть часа, — подвела я итог.

После этого я начала прикидывать, за какое время до обнаружения трупа я вообще видела Валю живым. Получалось, что за полчаса. Последний раз я его видела сразу же после того, как мы встали из-за стола. Потом он куда-то ушел с Петром — мужем Галины. Потом ругал Сеню. И все, больше я его не видела. Я подошла к Катьке и шепотом поделилась с ней своими соображениями.

— Значит, мужика могли убить только в течение пятнадцати минут, — сказала Катька. — Постой, тело мы обнаружили в одиннадцать двадцать. Значит, убийство, если тут вообще имело место убийство, было совершено с одиннадцати ноль пяти до одиннадцати двадцати.

— Это точно убийство, — сказала я.

— Почему ты так думаешь?

— Ты же видела лестницу, — ответила я. — На ней нет ни капли крови. Ни на одной ступеньке, ни на одном остром углу. Обо что же тогда Валя проломил себе голову?

— Да, точно, — прошептала Катька. — Там должна была остаться кровь. Но может быть, он ударился обо что-то уже внизу? Например, об пол?

— Там лежит палас, — фыркнула я. — Разбить голову о мягкий палас невозможно.

Но на всякий случай мы с Катюхой пошли к подножию злополучной лестницы. Экспертов еще не было. Оба наших мента были заняты, беседуя с остальными гостями. Так что никто не мог нам помешать вдоволь насладиться осмотром места трагедии. Валин труп лежал тут же, целомудренно прикрытый белой простыней.

Для начала мы посмотрели вокруг тела. Мы обыскали каждый сантиметр, но пятен крови не обнаружили. Потом мы в растерянности встали возле тела и посмотрели друг на друга.

— Думаешь, стоит? — спросила у меня Катька.

— У нас нет другого выхода, — вздохнула я.

И протянула руку к простыне. Приподняв один ее угол, я осторожно заглянула туда. В общем, ничего страшного не случилось. Валя как лежал, так и продолжал лежать. Осмелев, я опустила простыню до его плеч. Валина голова лежала на боку, и нам удалось, не трогая его, рассмотреть рану на затылке. Крови из нее натекло предостаточно.

— Да, — сказала Катька. — Похоже, ты права. Это убийство.

На всякий случай мы еще раз прошлись по лестнице. Но, увы, нигде не нашлось ни пятнышка крови. Мы уселись на втором этаже на маленьком диванчике и принялись обдумывать имеющиеся в нашем распоряжении факты.

— Значит, так, Валя получил удар по голове каким-то предметом, которого тут нет, — сказала Катька. — А это значит, что либо он разбил себе голову в другом месте и кто-то с неизвестными целями перетащил его сюда. Либо кто-то проломил ему голову у лестницы и унес орудие убийства с собой. Подальше от места преступления.

— Первый твой вывод мне не нравится, — сказала я. — С какой это такой целью могли перетащить Валино тело к туалету? Чтобы попугать Настю?

— Чтобы создать видимость того, что он свалился с лестницы, — сказала Катька. — Видимость несчастного случая.

— Если ты говоришь, что это и так был несчастный случай, то чего труп туда-сюда таскать? — спросила у нее я. — Труп могли перенести сюда только в том случае, если действительно произошло убийство. И убийца хотел списать свое преступление на несчастный случай.

— Но слушай, незаметно перетащить труп по дому, полному гостей, не так-то просто, — сказала Катька. — Слишком велик риск наткнуться на кого-нибудь. В доме же тринадцать гостей, да еще два поваренка.

— Они не в счет. Они почти не выходят из кухни, — сказала я.

— Но в тот же туалет, где сидела Настя, или в любой другой они ходят, — сказала Катька. — Убийца должен был учитывать и поварят тоже.

— А это значит?

— А это значит, что убийство, скорей всего, произошло возле самой лестницы, — сказала Катька. — То есть там, где и было обнаружено тело.

С этим я согласилась.

— Пошли проведем следственный эксперимент, — сказала я. — Я запрусь в туалете, где сидела Настя, и пущу воду в раковине. А ты пройдешь к лестнице и свалишься там, словно труп.

— Зачем?

— Я послушаю, действительно ли ничего не слышно, — ответила я. — А то у меня сомнения на этот счет.

Но мои сомнения смело могли оставаться при мне. Потому что когда мы спустились вниз, слава богу, еще по главной лестнице, то обнаружили, что возле винтовой лестницы уже вовсю работает бригада экспертов. Итак, путь в туалет был перекрыт.

— Подождем до завтра, — шепнула мне Катька, отступая. — Не будут же они тут сутками напролет ковыряться.

И мы вернулись обратно в столовую.

— Слушай, а как зовут наших ментов? — тихо подкравшись к Алексу, стоявшему ближе всех к дверям, спросила я.

— Тот маленький, это лейтенант Голованов. А который повыше ростом, тоже лейтенант, по фамилии Судаков.

Тут как раз в столовой и появился маленький мент. Лейтенант Голованов, как мы теперь знали. Он поманил нас к себе в кухню. И мы с Катькой покорно пошли за ним.

— Где вы шатаетесь? — злобно набросился он на нас, когда дверь за нами захлопнулась. — Я велел всем собраться в столовой. А вы где гуляете?

— В туалет ходили, — пискнула полную правду Катька.

— Ладно, — смягчился Голованов. — В туалет они ходили. Лучше скажите, где вы были сегодня вечером с одиннадцати до одиннадцати двадцати?

Возможное время убийства различалось у нас с ментами всего лишь на пять минут. Результат вполне приемлемый. Мы с Катюхой в душе себя поздравили, что так точно его вычислили.

— Так я жду? — повторил вопрос мент.

— Я танцевала с Алексом, — сказала я.

— А я болтала с Веней, — вторила мне Катька.

— Все это время? — уточнил второй мент, впиваясь в нас маленькими, очень пронзительными глазками.

Под его взглядом я смущенно вспомнила, что пару раз Алекс ненадолго куда-то исчезал. Первый раз под предлогом того, что нужно сходить за новой бутылкой шампанского. А второй раз он отправился за минералкой. И самое ужасное, что оба раза он вернулся с пустыми руками. И как раз в этот момент дверь кухни распахнулась и в нее влетел Судаков.

— Кто перевернул комнату вашего хозяина? — возмущенно уставившись на нас, спросил он. — Мы только сейчас стали ее осматривать. И похоже, что там до нас уже успели побывать. Все перевернуто. Кто это сделал?

— Не мы, — отказались мы с Катькой, ругая при этом в душе себя последними словами за глупость.

Надо же, как мы не сообразили первыми обыскать комнату Вали. Глядишь, и нашли бы там кое-что интересное. Хотя как бы мы ее нашли, если впервые были в доме и знать не знали, где эта самая комната хозяина? Но могли бы поискать. Времени было достаточно. Но теперь кто-то другой нашел это самое интересное. А может быть, убийца следы заметал. И мы могли бы на него в комнате хозяина наткнуться. Последнее соображение как-то сразу примирило меня с тем, что мы не стали осматривать Валину спальню.

— Ладно, вернемся к тому, где и с кем вы были с одиннадцати до одиннадцати двадцати, — сжалился над нами Голованов.

Чувствуя по глазам Судакова, которые он от меня не отрывал, что лучше мне рассказать правду, я ее и рассказала.

— А вам тогда не показались отлучки вашего кавалера подозрительными? — спросил у меня Судаков.

— Нет, — покачала я головой. — Про шампанское Алекс сказал, что он его не нашел. И вернувшись, сказал: «А ну его к черту, это шампанское. Лучше попьем минералки. Ты как находишь?»