Сыщик и вор — братья навек - Колычев Владимир

— Не надо вина…

Он встал со своего места, подошел к ней, взял ее за руку и подвел к дивану. Она не сопротивлялась. Ее глаза устремлены были на него, в них резвились похотливые бесята. Она вся была в его власти.

Женя привлек ее к себе. Коснулся губами ее губ.

— Женечка, ты такой… — протянула она восхищенно, подставляя ему щеку.

— Какой?

— Давай, я помогу тебе…

Она отстранилась от него, подбежала к двери, провернула ключ в замке и бегом вернулась к нему.

Ее рука потянулась к «молнии» на платье. Послышался звук разъезжающихся застежек. Еще мгновение, и она осталась перед ним в одних трусиках. Лифчика она не носила.

У Жени перехватило дух. Свершилось! Лена обнажилась перед ним. Божественно красивое лицо, роскошные волосы, длинная шея, полные упругие груди, тонкая талия, покатые бедра, длинные ноги… И это все для него!

Она сама раздела его, положила спиной на диван. Рукой коснулась его «флагштока», и «знамя» взвилось ввысь. Похотливо улыбаясь, она запрыгнула на него верхом и поскакала… Не думал Женя, что быть конем — это так приятно…

— Ну что, сходим сегодня в кабак? — спросил он, когда все закончилось.

— Нет, Женя, я не могу… — сказала она, натягивая платье.

— Почему?

— Ты же знаешь, что я с Лохматым тасуюсь…

— Завязывай с ним…

— Ну да, легко сказать… Да он же меня на нож посадит, если я брошу его…

— Я сам его на нож посажу…

— Нет, Женечка, тебе это ни к чему… Без меня ты и так не останешься. Я баба развратная, меня на всех хватит… С тобой мы будем здесь шалить, а с Лохматым на малинах…

— Я не хочу тебя ни с кем делить…

— Не будь эгоистом, Женечка… И вообще, Лохматый предупредил меня. Я, говорит, к Жене твоему претензий не имею. Он пацан хоть и молодой, да ранний. Сам Цирюльник его под опеку взял. И с «пером» на «ты». Но если, говорит, к тебе клеиться будет, я его порежу. Так ему и передай… Вот я тебе, Женечка, и передаю…

— Не боюсь я его…

Лена внимательно всмотрелась в его глаза. И сказала:

— А ты и в самом деле не боишься, — разглядела, значит. — Ненормальный ты какой-то. У тебя что, нервов нет?

— Не знаю. Но я ничего не боюсь. Он и в самом деле ничего не боялся. Разве что только Лену потерять…

— Железный ты мой… Но ты хоть за меня побойся. Кончит меня Лохматый…

— И тогда он труп…

Он был уверен в том, что вгонит нож в Лохматого, не задумываясь. Убить ублюдка — а что тут такого?..

— Но мне же от этого легче уже не будет…

— Достала ты меня со своим Лохматым… Иди к нему, видеть тебя больше не могу…

— Уже давно бы так, Женечка. Правильно, гони меня непутевую…

Лена нисколько не обиделась на его грубость.

Дешевка она самая настоящая, прошмандовка долбаная. А все недотрогу из себя корчила… И все равно он не мог без нее. Он хотел ее безумно… Да, за такую можно и убить…

Лена приходила к нему каждый день. Выжимала из него все соки и убиралась до появления родителей.

Она заставила забыть его об учебниках и подготовке к экзаменам. Но все равно экзамены он сдал на «отлично». Его зачислили на первый курс архитектурного института. Вместе с ним в этот же институт поступила и Валя.

Валя, Валя… Она так и не поняла, что не нужна ему. Он переспал с ней, но это была случайность. Он просто не мог в ту ночь контролировать себя. А она, дурочка, думает, что у них все серьезно. Поэтому и поступила в один с ним институт. Хоть там будет видать его…

Выходные с утра до обеда Женя проводил на городском рынке. И почти всегда возвращался с добычей. Он научился орудовать остро отточенной монетой, прорезать ею сумки, накладные карманы.

Если бы он нашел вдруг огромный клад, стал миллионером, то и тогда не бросил бы свое воровское ремесло. Восторг, который он испытывал с каждой новой удачей, можно было сравнить разве что с оргазмом. И то не в пользу последнего. Возможно, он заразился вирусом клептомании.

К сближению с другими ворами он не стремился. Но те, в сущности, негласно приняли его в свою среду. Ведь за ним стоял сам Цирюльник. Да и помимо этого, все признали в нем вора, и притом фартового. Только по законам воровского мира он жить пока не хотел. Его устраивал свой собственный мир. Он оставался волком-одиночкой. И нисколько об этом не жалел. Но он знал, что рано или поздно ему придется всерьез приобщиться к «молитве», к своду воровских законов. Это случится, когда он попадет за решетку. А сия злая доля его вряд ли минует. Ведь он не собирался завязывать со своим преступным ремеслом…

Тело Лены нашли ранним утром в городском парке. Его обнаружил мужчина, выгуливавший там собаку, он же и позвонил в милицию. Она лежала на спине с широко распахнутыми глазами, устремленными в небо. Но она ничего не видела. Нож, вошедший ей в сердце, поставил точку в ее беспутной жизни.

С нее была сорвана юбка, трусики валялись рядом. Перед тем как убить, ее грубо изнасиловали. Насильники и убили. Таковой версии и придерживались ментовские следаки. Но Женя знал, что это не так. Изнасилование — это всего лишь инсценировка. Ее убил Лохматый. Из ревности…

Еще вчера они занимались любовью. А сегодня ее уже нет. В голове у него постоянно крутилась фраза, брошенная ею на прощание. «А ты знаешь, Лохматый, кажется, обо всем догадывается…»

Значит, узнал он все-таки, что она изменяет ему с ним.

Вечером того же дня с пикой в кармане Женя отправился на поиски Лохматого.

Он не был влюблен в Лену. Не питал к ней никаких сильных чувств, кроме полового влечения. А хотел он ее всегда… Он потерял ее. Его лишили ее. Убивая ее, наказывали его. А никто не смеет наказывать его… Он должен посчитаться с убийцей.

Лохматого он подкараулил на выходе из ресторана, откуда он возвращался поздно ночью. От него разило коньяком. Лену, сука, поминал…

— Зачем Лену убил? — хмуро спросил его Женя.

Руку он держал в кармане. Нож уже был раскрыт. Лохматый был один. Но от него всего можно было ожидать.

— А-а, это ты?..

— Зачем Лену убил, спрашиваю? — повторил Женя.

— И тебя замочу, ублюдок! — недобро усмехнулся Лохматый, глядя ему за спину.

— Это мы еще посмотрим!..

И в это время он почувствовал острое жжение в левом боку. Как будто раскаленный прут ввели ему под сердце. Он попытался вдохнуть в себя воздух, но легкие отказались его принимать. Тело налилось свинцовой тяжестью. Голова закружилась, Лохматый стал куда-то исчезать…

— До встречи на том свете! — услышал он слова, дошедшие до него откуда-то издалека, вместе с обрывками смеха. И тут же все куда-то пропало. Он начал проваливаться в пустоту…

С трудом разлепив веки, он увидел над собой белоснежный потолок. Женя попробовал пошевелить рукой, но тело его совершенно не слушалось. Он хотел кого-нибудь позвать, но язык не повиновался. Неужели он умер?

И он снова провалился в бездну небытия…

Он лежал в реанимационной палате. Но этого он не знал.

Лохматый был готов к встрече с ним. Все предугадал, рассчитал. В тот момент, когда Женя доставал нож, один из его кентов зашел к нему сзади и насадил его на «перо».

Его оставили лежать на тротуаре, в безлюдном месте. Он бы и скончался там от внутреннего кровотечения, но по воле случая туда заглянул какой-то ночной гуляка. Он-то и вызвал «Скорую помощь».

Врачи очень старались сохранить жизнь Жени. И после трех дней неустанных трудов им это удалось. Но все равно угроза для жизни не миновала и оставалась серьезной…

Когда он открыл глаза снова, тело и язык уже повиновались ему. Первой, кого он увидел, была Валя. Словно из тумана на него надвинулось ее лицо.

— Лена… — прошептал он, принимая ее не за ту.

Валя ничем не похожа была на Лену. Жидкие черные волосы, заплетенные в смешные косички, некрасивое лицо, оттопыренные уши. Сама она была костлявой, бесфигуристой. Груди как прыщики — зеленкой можно прижечь.

— Что, милый? — улыбнулась она.

Как будто не заметила, что ее назвали чужим именем.

Улыбка ее преображала. Она становилась красивее. И еще глаза. Они светились добротой, нежностью. Через них он видел ее душу, чистую, как ноябрьский снег. В нее можно было влюбиться только из-за одних ее глаз.

Но Женя ее не любил. И не стремился полюбить. Но с ней ему было хорошо. Только одним своим присутствием она создавала уют на душе.

— Где я?..

— В больнице. Бандиты какие-то тебя ножом ударили…

— А… бандиты… — вяло повторил он и снова потерял сознание.

Следователь уголовного розыска пришел к нему, когда он достаточно окреп для серьезного разговора.

— Вас ударили ножом. Расскажите, как это было? — сухо попросил усталый мужчина в форме капитана милиции.

— Я ничего не видел. Возвращался после тренировки домой. Все произошло так неожиданно…