Царство мертвых - Кристенсен Том

— Разницы культур, я думаю. Они желают лицом к лицу встречаться с людьми, которые на них работают.

— Ах вот как.

Томми передернул плечами. Сердце в груди билось быстро и ровно. Она ему не поверила. Надо перейти в наступление, иначе они сотрут его в порошок.

— Вы не объясните мне, в чем все-таки дело?

— Разве вы об этом не говорили?

— Практически нет.

Три короткие горизонтальные морщины прорезали ее лоб.

— Практически нет?

— Ну, Микаель сказал, что вы… расследуете все, что связано с терроризмом.

— Что вы делали в Джидде?

Томми раздраженно посмотрел на нее:

— Вы что же, подозреваете, что мы занимаемся… терроризмом? Да?

— Вы хорошо знаете вашего коллегу? — внезапно спросил мужчина.

Томми резко повернулся к нему.

— Что вы имеете в виду?

Ответа он не получил. Они ждали, что он скажет.

— Вы что же, думаете?.. — С возрастающим изумлением он смотрел на нежданных гостей.

— Расскажите, что вы делали в Джидде, — сказала женщина, на сей раз мягче и дружелюбнее. — Мы действительно расследуем террористическую деятельность. Давайте договоримся: если вы решали какие-то вопросы, о которых не должно узнать налоговое ведомство, так сразу и скажите. Поверьте, мы занимаемся куда более серьезными вещами, чем уклонение от налогов. И если вы скрываете что-либо именно из-за налогов, то это сущий пустяк.

Томми беспокойно поерзал в кресле.

Они молча смотрели на него. Как заметил Томми, мужчина пока не записал в блокнот, который по-прежнему держал в руках, ни единого слова.

— Я уже все сказал, — произнес Томми после долгой паузы. — Мы представили планы и расчеты доктору Абу-Насру…

— Как вы сказали, его зовут? — перебила полицейская.

Томми бросило в жар.

— По буквам, пожалуйста.

— Абу-Наср, — тихо повторил он. — Не знаю, как это пишется.

Томми увидел, как мужчина наконец сделал первую пометку в блокноте.

— Все это только вам кажется необычным, — сказал он. — Руководство других дочерних фирм тоже бывало в Джидде. — Тут он прикусил язык: этого говорить не следовало. Они же могут проверить.

— Вы можете назвать, кто именно?

— Нет, — покачал головой Томми.

— Люди из других дочерних компаний были там одновременно с вами?

— Нет.

Она улыбнулась:

— Вы совершенно правы, я действительно мало что в этом понимаю.

Томми подсунул руки под себя. Ее реакция настораживала: у них наверняка что-то есть. Наверняка.

— Давайте перейдем к другому вопросу, — начала она. — У вас есть подруга?

Он почувствовал, что краснеет.

— Почему вы спрашиваете?

— Просто ответьте на вопрос. У вас есть подруга?

— А вам что за дело?

— Ее зовут Шира? Шира Шакур.

Томми не поверил своим ушам.

— Ее девичья фамилия Аззам. И об этом вы наверняка знаете. Вы хорошо с ней знакомы? Расскажите нам.

Томми почувствовал, что сердце дало сбой.

58

— Шира? — На другом конце царила тишина. Прижимая мобильник к уху, Томми быстро шагал через центр города по направлению к офису. Из-за шума, обычного для утреннего часа пик, слышно было плохо. — Шира? — повторил он.

Внезапно она ответила:

— Откуда у тебя мой номер?

В толпе других пешеходов Томми остановился у перехода. Он лихорадочно размышлял. Ее фамилию ему назвали люди из Службы безопасности. Поэтому он просто позвонил по 1880 и попросил соединить его с мобильным Ширы Шакур.

Он прикрыл рот ладонью, чтобы никто поблизости не услышал, и прошептал:

— Почему ты сказала, что твоя фамилия Аззам? Ты же давно ее сменила.

Снова тишина. Но она не отключилась.

— Томми, я…

Вспыхнул зеленый. Он посторонился, дал остальным пройти.

— Почему ты так поступила, Шира?

— Мы можем встретиться?

— Встретиться?

— Да.

— Когда?

— Сейчас, — прошептала она.

*

Томми сидел в большом кафе на ословском Центральном вокзале, лицом к залу ожидания. Они договорились встретиться здесь. Он сел так, чтобы видеть эскалатор, ведший в безликое полупустое кафе.

Немного погодя он увидел, как Шира ступила на эскалатор. И, поднимаясь наверх, искала его глазами. Он помахал ей, и через несколько секунд она была рядом.

Лицо серьезное. Села напротив, положила сумку на стол.

Томми недоуменно смотрел на нее. Шира вела себя так, будто они совсем чужие.