Комната с видом на огни - Андреева Наталья

— Кто? — переспросил Ехин.

— То ли имя, то ли кличка, черт их разберет! Я этого Глена пока не нашел, неуловимая личность, шатается по чердакам да подвалам. Но будем искать.

— Кстати, Шацкий — единственный, кто признался, что его не было дома в момент убийства Панкова. Зачем? Врал бы как все.

— Да, Олег Максимович, у матери его вечером не было. Пришел сынок, как она утверждает, поздно ночью, даже напугал ее, когда ключом в замочной скважине стал шарить. Короче, нет у него никакого алиби.

— А мотив? Зачем ему убивать Панкова, они же не соперники в любви? — вмешался Амелин.

— Австрийская для Шацкого все равно что богиня. Святая! Как же! Оценила, пригрела, общается с ним, как с человеком. Стас наверняка сразу понял, кто такой Панков и что ему надо от благодетельницы. Чем ей грозит повторное появление в жизни этого человека. Думаю, что Шацкий в курсе истории, случившейся с Австрийской десять лет тому назад. Дураком Шацкого никак не назовешь, у него вообще, как говорят, сумасшедшая интуиция. Кстати, Шацкий всерьез утверждает, что он гений.

— А кто доказал, что это не так? — усмехнулся Ехин.

— Никто же не покупает его картины!

— Может, он их сам не продает? Впрочем, гений Шацкий или нет, это нас с вами мало интересует. Как он мог добраться до дома Панкова, вот в чем вопрос? Это не Дэн, машины у Шацкого нет, водить он не умеет.

— Подумаешь! Добрался общественным транспортом. Австрийская, скорее всего, позвонила домой и сказала, что приедет поздно. Времени у Шацкого было более чем достаточно, чтобы доехать до дома Панкова и караулить того в кустах. Не забывайте, что с первого раза в Панкова не попали. И это почти в упор! Почему? Не говорит ли это о том, что стрелял дилетант?

— Гена, ты забываешь про второй выстрел, — мягко напомнил Ехин.

— Ну и что? Могло ему просто повезти? Могло. Короче, художника сбрасывать со счетов нельзя.

— А никто его и не сбрасывает. В конце концов, можно поискать этого Глена.

— Поискать-то можно. Конечно, если выбирать между Дэном и Шацким, то первый вариант более вероятен. Здесь я согласен с Женей.

— Ладно, оставим пока, — тяжело вздохнул Ехин. — Давай дальше. Кто такая тетенька? Хотя бы имя у нее есть?

— Хм-м-м… Имя есть. По паспорту она Курносенкова Галина Степановна. Они с матерью Австрийской почти ровесницы. Поначалу все у Галины Степановны было нормально: при Брежневе долгое время работала председателем колхоза, все ее знали, все уважали, была передовичкой, активисткой, сельским депутатом. Потом колхоз развалился, настали иные времена, и Галина Степановна открыла маленький магазинчик у дороги. Успешно там приторговывала, пока сил хватало. Имела двухкомнатную квартиру в ближайшем городке, машину, гараж, дачу с большим участком. Это мне рассказали в том селе, где она когда-то была председателем. Там Курносенкову еще помнят, и даже ее бывшую дачу показали. Хороший дом, ничего не скажешь! А Галина Степановна всю жизнь была бой-баба, как говорят. На охоту с мужиками ходила, на рыбалку, мужа у нее никогда не было, слабоваты против нее мужики. Родила Галина Степановна сына еще по молодости и сама его вырастила. А лет так в пятьдесят с гаком приключились с ней напасти: сын женился, она отдала молодым квартиру, машину с гаражом, сама осталась в деревенском доме да при своем магазинчике.

— Ну-ну, продолжай, это интересно, — сказал Ехин, когда Гена сделал паузу.

— А дальше начинается грустное. Сыну-то ее все было мало, он решил быстро разбогатеть: занял денег и вложил в одну из пирамид, типа МММ, чтобы получить сверхприбыль и стать миллионером сразу и без хлопот. А пирамидка возьми да и рухни. Короче, кредиторы его поставили на счетчик. Мать, как узнала, сразу стала все продавать: гараж, машину, магазинчик свой. Выкрутились, да еще деньги остались. Сынок, не будь дураком, взял да с оставшимися деньгами укатил к родственникам в Тольятти за новыми «Жигулями». Хотел взять их там по дешевке, здесь загнать, слегка на этом деле навариться и отдать матери хоть малую часть долга. Поехал он поездом, и никто его с тех пор так и не видел: пропал. Мать заметалась, все сбережения отдала каким-то экстрасенсам, чтоб хоть сказали, жив или нет и где искать. Те денежки взяли, обнадежили, что жив и скоро будет, а сын так и не вернулся. Когда прошел год, Курносенкова к снохе, мол, ты одна у меня осталась, да еще внучка. А сноха оказалась не промах: по завещанию квартира, которую Галина Степановна отдала сыну, теперь досталась ей и ее дочери. Кстати, на деревенский дом Курносенкова давно уже оформила дарственную. То есть отдала его сыну, и теперь сноха потребовала еще и его. Баба она ушлая, и получилось так, что Галина Степановна осталась ни с чем. Она было по судам, да денег больше нет, сноха оказалась умнее, да со связями. Раздела бывшую свекровь до нитки и из дома в родном селе вытряхнула. А дом продала. Оказалась наша Галина Степановна в какой-то богадельне на правах не то уборщицы, не то приживалки.