Мальтийский апельсин - Данилова Анна

– Вы кто?

– Меня зовут Игорь Шубин. Я занимаюсь расследованием убийства вашей знакомой – или подруги – Марины Рожковой. Ее убили 3 сентября неподалеку от Саратова, в деревне Бобровка. Поэтому-то я и спрашивал вас, когда вы видели ее в последний раз.

– Давно… Очень давно. Думаю, больше двух лет тому назад.

– Вы знали, что она живет в Саратове?

– Да, конечно, знала.

– Вы переписывались с ней, перезванивались?

– Нет, к сожалению…

– Арина, я сейчас нахожусь в поезде, утром буду в Москве. Мы могли бы с вами встретиться?

– Да… Да, конечно. Я буду дома до трех часов. Вы знаете мой адрес?

– Да, мне дал его небезызвестный вам Каротин. Завтра около одиннадцати я вам перезвоню.

– Хорошо. – Она положила трубку и заметила, что рука ее дрожит.

Арина поднялась с постели, накинула халат, зажгла свет в гостиной и достала «Мартини». Включила телевизор, чтобы не было так страшно, для фона, – ей не хватало сейчас звучания человеческих голосов, музыки и даже шума. Плеснув себе немного вермута, выпила залпом и подошла к окну. Марина умерла. Ее убили? Но кто? За что? Этот звонок, такой неожиданный, она не успела даже спросить, как Марина умерла. Перед глазами возникло видение: зеленые глаза, чудесная улыбка, открывающая белоснежные зубы, блестящие светлые завитки волос, гладкий, как фарфор, лоб… Они познакомились, когда у Марины настала белая, прямо-таки слепящая, солнечная полоса жизни. Она была любима и счастлива с Сашей Каротиным, единственным мужчиной, которого любила и ради которого была готова на все. Жизнь улыбалась ей, любые двери распахивались перед молодой и очень красивой женщиной. Она жадно вбирала в себя все то, чем располагал огромный, сияющий мегаполис: театры, выставки, концерты, сверкающие стекла витрин роскошных магазинов, подмосковные леса с богатыми особняками, запах жарящегося на углях мяса…

Ей было так хорошо, так комфортно в Москве, которая распахнула ей, богатой женщине, свои объятия, что она хотела сделать счастливыми и всех вокруг. Спектакль «Пианино в траве», где Арина исполняла роль Мод, произвел неизгладимое впечатление на Марину. Она дождалась конца спектакля и пришла в гримерную Арины хотя и без цветов, поскольку, собираясь в театр, не ожидала, что ей может понадобиться букет, но с приглашением поужинать вместе на следующий день в ресторане гостиницы «Редиссон-Славянская». Арина, увидев слегка оробевшую, но восторженную поклонницу, сразу же согласилась, тем более что ей еще ни разу не приходилось бывать в таком дорогом ресторане. С этого дня они были уже неразлучны. Арина показывала ей Москву, Марина же щедро одаривала новую подругу, оплачивая ресторанные счета, билеты в престижные и дорогие клубы, и даже расплачивалась за ее проигрыши в казино. Два раза Марина возила Арину в Париж, где подруги весело и с толком проводили время, осматривая достопримечательности. Когда Марина купила дачу в хвойном лесу, туда вскоре стали приглашать знакомых артистов, музыкантов, художников… Каротин смотрел на забавы жены сквозь пальцы – он много работал и, быть может, был даже рад, что у нее появилось так много новых увлечений и что она не требует, чтобы он уделял ей больше внимания, как это делают другие жены. И вдруг этот страшный и болезненный разрыв…

Марина появилась у Арины после спектакля. Сказала, что Каротин ударил ее, что он не может забыть ее прошлое, что он прав, она не достойна его, ее место – глубокая и зловонная яма. Она так и сказала: «глубокая и зловонная».

– Все кончено, я провела ночь у Урусова. Каротин приревновал меня к нему, хотя мы не были с ним даже знакомы. Думаю, ему нужен был просто предлог, чтобы избавиться от меня. Вот, собственно, и все… У тебя есть сигареты? Свои я уже все выкурила в такси…

Арина попыталась ее урезонить, уговаривала подругу вернуться к мужу, объясняла, что причиной его придирок явился алкоголь, но Марина не слышала ее. Она была полностью погружена в свое горе.

– Теперь я не нужна ему… Пойми, в Москву приезжают его друзья, тоже бизнесмены, они вместе проводят время… Когда-то они были моими любовниками, и Каротин прекрасно это знает. Он больше не хочет видеть меня рядом с собой. Поначалу он не мог вышвырнуть меня, потому что был должен мне… эти деньги, которые я ему дала… А потом, когда прошло время, чувство долга притупилось, а осталось, я думаю, лишь раздражение. Знаешь, он, наверное, прав, и его нельзя осуждать за это. Ему для жизни нужна другая женщина, более чистая, чтобы она нарожала ему детей…