Фобия - Андреева Наталья

— Обходится как-то. Шестьдесят лет — это еще не смертельно.

— Вот и мой папа, наверное, тоже… Как думаешь, удобно ему позвонить?

— Не знаю. Я его как-то видела.

— Да? С… кем?

— С женой, с… сыном.

— Ему уже лет тринадцать, верно?

— Должно быть, около того. Все-таки надо отдать ему должное: до твоего совершеннолетия не женился и к женщине этой не переезжал. И с детьми не спешили.

— Да. Но мне все время кажется, что это было по обязанности. Он был со мной до восемнадцати лет, потому что дядя так хотел. Чтобы после смерти мамы отец не приводил в дом чужую женщину. Мы с ним совершенно чужие люди.

— С кем?

— С отцом. Ты меня, кажется, не слушаешь?

— Слушаю, слушаю, Рина.

— Ты ужинай. Я тебе как-нибудь еще разок позвоню. Можно?

— Господи, ну конечно! Ты не обижайся.

— Я понимаю. У всех проблемы, все заняты. Одна я ничем не занята, только своими… Ладно, до свидания. Целую.

— Целую. Все, пока.

Звонок.

— Алло?

— Рина? Ну, слава богу! Я хотела извиниться перед тобой.

— Ника?

— Да, я. Ты прости меня, страшно замоталась. Конец года, отчеты, отчеты…

— Ничего.

— Как у тебя дела?

— Неплохо.

— А с Марком?

— По-прежнему.

— Он дома, что ли?

— Нет. Его нет дома.

— Сегодня же суббота!

— Да. Сегодня суббота, и его опять нет дома.

— Так ты что, до сих пор не сказала ему, что знаешь?!

— Нет, не сказала.

— Ну, я тебе удивляюсь!

— Да. Мне все удивляются.

— Значит, он опять уехал?

— Да.

— И поэтому ты такая?

— Да.

— А почему к телефону долго не подходила?

— …

— Рина?

— Да?

— Что, опять?

— Да.

— Ты боишься, что позвонит человек, которого ты не хочешь слышать?

— Да.

— Тогда отключи телефон! Чего же проще?

— А вдруг позвонит Марк?

— Ну и что, господи?

— А вдруг с ним что-нибудь случится?

— Ну и что?

— Я не могу так. Вообще никак больше не могу. Я его то люблю, то ненавижу. Сама не знаю, чего больше. Все время думаю только о нем, о том, что делать. Сказать или не сказать? Я просыпаюсь с этой мыслью и засыпаю с этой мыслью. Не могу ни есть, ни пить, ни спать. Он спит, а я лежу рядом и смотрю в его лицо. Я не знаю, что мне делать. Я люблю его.

— До чего ты себя довела! Ну разве так можно, Рина?

— Не знаю.

— С твоим сердцем!

— Да, что-то оно побаливает последнее время.

— Немедленно сходи к врачу!

— Нет. Врач мне не поможет. Только палач.

— Да что ты говоришь такое!

— Сама не знаю. Не знаю, что делаю, что говорю. Я как больная последнее время.

— Ну возьми себя в руки. Надо что-то делать.

— Да, я знаю: надо что-то делать.

— Поговори со своим адвокатом. С этим, как там его?

— Федором Мироновичем?

— С Федором Мироновичем.

— Он-то здесь при чем?

— Поможет с разводом. Сам все сделает. Тебе вообще повезло, что у тебя есть такой человек.

— Я не хочу развода. Развестись — это слишком просто.

— А что ты хочешь?

— Не знаю. Если отпустить его, он будет счастлив с этой своей двадцатитрехлетней красавицей, а я… я… я…

— Но так жить нельзя! Представляю, до чего ты себя довела!

— Я очень рада, что ты позвонила.

— Ну разве я могу тебя бросить?

— Если бы ты была здесь, рядом…

— Хочешь, приезжай ко мне.

— Куда? У вас и так теснота в квартире! Я же все помню: две проходные комнаты, в одной ты, в другой родители.

— Ты бы могла пожить в квартире, где вы с дядей…

— Нет!

— Понимаю.

— Он плохо со мной поступил. Все плохо со мной поступают. Почему я такая? Почему мне так плохо? Почему?!

— Рина, я просто не могу оставить тебя в таком состоянии.

— Ничего. Спасибо, что позвонила.

— Ты успокоилась?

— Да.

— Ты что-нибудь сделаешь?

— Да.

— Примешь какое-нибудь решение?

— Да.

— Послушай, я к тебе на днях приеду.

— Да?

— Ты не против?

— Да.

— Да? То есть против?

— Нет.

— Тогда до встречи?

— Да.

— Целую тебя. Пока.

— Пока.

Длинные гудки.

— Добрый день. Вы позвонили в частное детективное агентство.

— Да, я знаю. Мне, пожалуйста, Игоря Анатольевича.

— Минутку.

— … Добрый день.