Ловушка для падающей звезды - Андреева Наталья

Это было все, что Коля хотел узнать. Ведь Серега звонил перед самым отъездом. Черт возьми! Надо было с ним встретиться! Но еще не поздно. Посмотрел на часы: скоро одиннадцать! Ничего. Богема спать ложится поздно, будем надеяться, что бывший «крутой барабанщик» не расстался с прежними привычками.

— Спасибо тебе, — Коля Краснов тронул за рукав дяденьку, заглянул в потное, красное лицо: — Я дам денег. Немного, все равно пропьешь. Но хотя бы на завтра оставь. Хорошо?

Полез в карман, достал две зеленые бумажки. У дяденьки даже глаза на лоб вылезли! Две сотни баксов! Все равно что с неба упали!

— Коля, ты человек! Че-ло-век! Э-э-эх!! Есть же еще на свете люди!

Солист «Игры воображения» посмотрел на бармена, поманил его пальцем в сторонку:

— Он все равно попытается спустить их за один вечер. Возьми деньги и растяни на несколько дней.

— Сделаю, — кивнул парень. Коля сунул ему в карман бумажку и пошел к выходу. Звонить лучше из машины, здесь слишком шумно.

Хорошо, что записал тогда номер! Сел в «Тойоту», нашел телефон бывшего барабанщика «эНЛО», набрал.

— Да?

— Сергей? Это Николай Краснов звонит.

— А! Все-таки понадобился?

— Я хотел бы поговорить о Геше.

— Поздновато немного. А я все думал, кто первым позвонит, ты или Шантель? Все-таки ты мне больше симпатичен. Только у меня материальные трудности.

— Сколько?

— Десять тысяч долларов.

— Да за что?! — возмутился Коля.

— За одну очень интересную вещицу. Не пожалеешь.

— А ты уверен, что она мне нужна?

— Ну, не знаю, не знаю. Леве Шантелю так очень нужна. Если хочешь перекупить — десять штук баксов.

— Хорошо. У меня сейчас нет наличных. Машину возьмешь?

— Машину? Какую?

— «Тойоту-Авенсис». Новую, из салона.

— Г-м-м-м… Она, конечно, больше стоит, но мне лучше бы наличными. Хорошо, согласен. Только из уважения к тебе. Где встречаемся?

— Возле ресторана «Эридан» устроит? Машина красного цвета, я буду ждать тебя у входа.

— Мне добираться не меньше получаса.

— Хорошо, я подожду.

Он сидел в машине больше, минут сорок. Сидел, смотрел на яркую вывеску, на вход, охраняемый плотными, плечистыми парнями. Почему-то казалось, что вот сейчас из ресторана выйдет Ева. Несколько раз даже показалось, что это она. Нет, чужие женщины. Красивые, высокие блондинки, но чужие.

Наконец появился тот человек, которого он ждал. Закрутил головой. Коля Краснов посигналил. Парень тут же подошел, открыл дверцу, нырнул в салон, на переднее сиденье:

— Хорошая тачка, я не прогадал.

— Сейчас напишу генеральную доверенность от руки. Устроит?

— Давай. Потом только надо заверить у нотариуса.

— Хорошо. Не думай, я не обману.

— Да я знаю. — Серега закрутил головой. — Коля Краснов — парень честный, будто не от мира сего. Ты прости, что я так. У Эдика все кончено, магазин прогорел. А мне жить на что-то надо. Тачку продам — деньги будут. Только надо будет ее с учета снять. Но это я сам. Знаю, ты бумажных дел не любишь.

— Не везет мне с машинами, — грустно усмехнулся Коля Краснов. — Ну никак не везет! За последний месяц эта уже третья, и ту отдаю. Смешно!

Старательно царапал на бумажке доверенность, а сам думал: что за вещица, за которую пришлось так дорого заплатить? Написал, протянул бумажку Сереге:

— Машина твоя. Ну, что там у тебя?

Тот полез в карман.

— Вот. Кассета.

— Кассета?

— Понимаешь, какое дело. Мы с Гешей были вроде как приятели. Когда он сводил альбом «Крутых барабанщиков», тогда и сошлись. И очень близко. Он дал мне этот пакет и сказал: «Если со мной что-то случится, отдашь Кольке Краснову в собственные руки». И было это… дай-ка вспомнить! На следующий день после того, как парнишка умер от передозировки.

— Саша?

— Он. Я так понял, что сначала Геша на него рассчитывал, они ведь жили вместе, и Саша был в курсе Гешиных дел. А потом… Сашки не стало, и Геша решил положиться на меня, словно чувствовал свой конец. Ну и дал мне эту кассету.

— А ты решил не дожидаться его смерти и тут же позвонил мне. Хотел лишить приятеля средств к существованию?

— Я ж не Леве хотел ее продать. Тебе. Я так думаю, что и Сашка кассету слушал. Потому и умер.

— А ты?

— Разумеется. Только у меня на Леву Шантеля зуб, иначе бы ему продал. Он бы больше дал. Это единственная копия, ты не думай, я человек честный. Да и неохота мне с Левой связываться, если говорить откровенно. Сволочь он. И хитрый. Знаешь что?