Продавец фокусов - Антонова Александра

– Я к знакомому заезжал, он здесь рядом работает.

– Вы ешьте, не стесняйтесь… Надеюсь, Вы не очень торопитесь домой, к семье? – задала баба Вера свой излюбленный провокационный вопрос.

– Нет, не тороплюсь. У меня семьи нет, я в разводе… А блины у Вас замечательные и варенье вкусное.

Я почувствовала, что баба Вера разочарована ответом. Разведенных мужчин она не жаловала. "Одну бросил, значит и тебя бросит", – делилась она житейской мудростью.

– Ну, надо же, и не засахарилось даже… – покрутила тетушка в руках вазочку с абрикосовым вареньем. – А ведь банка с сорок девятого года стоит на балконе.

Илья поперхнулся и потерял интерес к блинам.

Гость не стал долго засиживаться. Мы тепло простились, я даже поправила ему на шее шарф в сине-зеленую шотландскую клетку. Он поблагодарил за медпомощь, посоветовал не ходить в безлюдных местах в одиночку и лучше присматривать за Лаврентием, однако, номер моего телефона не попросил… Ну, и ладно. Не больно-то и хотелось. Это только баба Вера считает, что в таких девушек, как я, влюбляются с первого взгляда и до гробовой доски, главное, чтобы взгляд был правильным. Зеркало безжалостно говорило, что ничего особенного в Марии нет: миниатюрная блондинка с хорошеньким носиком и глазами зеленовато-коричневого цвета, но не более. Ни тебе чувственных губ, ни египетского разреза глаз, ни роковой загадочности. В утешительных целях тетушка утверждала, что женщина должна быть грациозным ландышем, а не монументом, подобно статуе Свободы.

Я помыла посуду и немного послонялась по комнатам. Баба Вера, судя по всему, смотрела фильм про каратистов, из-за двери неслись характерные возгласы «Кей-я», звуки ударов и звон цимбал. Лаврентий Палыч благополучно пережил стрессовую ситуацию и сладко спал на моей кровати, свернувшись шерстяным клубком. Пристроившись рядом с ним, я раскрыла тетрадь, в которой покойный Петр Силантьевич оставил потомкам свои гениальные мысли о Вечном:

"… в тот день, когда воскрес Иисус Христос! В этот день завершился Эксперимент! Да-да! Я не шучу! На земле проводился Эксперимент! И Христос был его активным участником!

Ведь что получилось? Каким-то непостижимым образом в глухой провинциальной деревне появился Лидер, Вождь, Поэт, тонкий Психолог, талантливый Оратор, выдающийся Экстрасенс и т. д. Более тридцати лет Он жил тихой незаметной жизнью и вдруг принялся активно проповедовать. Что произошло? Отчего именно в это время и в этом месте?

Ответ прост! В стране сложилась революционная ситуация. Классический расклад: "кризис верхов", так как после смерти Ирода Великого и смещения его наследника Архелая власть была отдана временщикам – первосвященникам Иерусалима. Как и следовало ожидать, государственная машина пошла вразнос, чему также способствовали и внутриполитические проблемы, происходившие в это же время в Италии. Император Тиберий навсегда покинул Рим, а управление страной поручил своему фавориту Луцию Сеяну.

Далее… Обострение выше обычного нужды и бедствий угнетенных классов.

Жители Палестины несли тройной гнет: отдавали часть своих скудных доходов римским мытарям, платили десятину Иерусалиму, а также терпели притеснения от местных землевладельцев. Ну, и, конечно же, повышение политической активности масс: восстание зелотов под предводительством Иуды Гавлонита, а также ряд других выступлений, которые жестоко подавлялись с помощью римских легионеров.

Нельзя забывать и о духовном кризисе. В Палестине с каждым годом сгущалась атмосфера мистических чаяний. Израильтяне надеялись, что вот-вот явиться пророк Илия, совершит помазание над Посланником Божиим, и "Бог посетит народ свой". И в этот критический момент…".

– Мария, ты проверяла сегодня Любашину квартиру? – крикнула баба Вера из своей комнаты под звуки заключительных аккордов цимбал и победных возгласов каратистов.

Я спохватилась, и запоздало отправилась в дозор. Кто-то выкрутил лампочку на лестничной площадке третьего этажа, поэтому ключ в замочную скважину попал не сразу. В квартире было темно и пахло пылью. Стоит на пару недель покинуть жилище, и стены дома забывают своего хозяина, начинают жить собственными интересами, неодушевленными.

В коридоре мне на глаза попалась метла. Она стояла в углу, возле вешалки. "Что значит конкуренция и капитализм с человеческим лицом! – порадовалась я. – Разве могли мы подумать при социализме, что рабочие способны убирать за собой строительный мусор! Непременно вызову этих мастеров-циклевщиков, когда соберусь обновлять лак в нашей квартире!"