Вуду для «чайников» - Куликова Галина Михайловна

Тем временем мысли о бегстве теснились в его голове, отталкивая одна другую. Машина, мобильный телефон, сберкнижка, пластиковая карта, блокнот с адресами друзей — все это становится опасным грузом, когда за тобой охотится государство. Пачка наличных, чемодан с одеждой и кот под мышкой — вот все, что он может взять с собой. И поскорее, поскорее!

Обалдевшая Алла Семигуб вывалилась из его квартиры, прижимая заветную бумажку к животу с такой силой, словно затыкала ей рану от пули. И она еще не верила в ясновидящих! Если информация подтвердится, она вернется к этому человеку и попросит отыскать бриллиантовый кулон, который исчез в прошлом году из ее переносного сейфа. И узнает наконец, куда подевался Леща Кущин, ее сердечный друг. Приложил ли Семигуб руку к его исчезновению или нет? А угнанная машина двоюродной сестры? Кудесников наверняка сможет ее найти…

* * *

Эрик Шелеп работал. На круглом столе размером с детскую карусель громоздился ворох тканей. Эрик раскручивал рулоны, подбрасывал вверх крепдешин, парчу и лен, мял их пальцами, прикладывал друг к другу, собирал в складки и перекидывал через плечо, чтобы посмотреть, как струится материя. Пол был усеян обрезками бумаги и кусками клетчатого твида, пуговицами, тесьмой и кружевом. Среди всего этого добра ползала миниатюрная девушка с длинной челкой, которую она постоянно сдувала с глаз. Большие портновские ножницы в ее руках плотоядно пощелкивали. Возле окна стрекотала швейная машинка, ею управляла дородная женщина с красивыми руками и вдохновенным лицом. Она была рыжей и такой лохматой, словно на полном ходу высунулась из окна поезда и некоторое время радовалась встречному ветру.

Сам Эрик выглядел, как мальчишка с приделанной бородой, который задумал поиграть в капитана дальнего плавания. К бороде совсем не подходили круглые погремушки щек и веселые глаза под белыми шелковыми бровками. Он был маленький, упитанный и шустрый, словно игрушечная машинка с перекрученным заводом.

Звонок в дверь не произвел на троицу никакого впечатления. Однако он продолжал заливаться и минуту, и две, подобно впавшей в любовный раж птички, и в конце концов Эрику надоел.

— Надо открыть, — с сожалением сказал он и отправился в коридор.

Для порядка спросил «Кто там?», но ответа дожидаться не стал. Отворил дверь и радостно воскликнул:

— Кого я вижу! Какой человек! И с какой девушкой!

Он одарил Тагирова рукопожатием, а Дину сладко поцеловал в щечку, привычно привстав на цыпочки — знакомых моделей ростом с торшер у него было множество.

— Заходите, бесценные мои! — проворковал он и первым побежал в комнату, размахивая руками.

— Добрый вечер! — хором поздоровались с гостями девушка с ножницами и женщина за швейной машинкой.

Судя по всему, они смутно представляли себе, что за занавесками уже другое время суток, и продолжали доделывать вчерашнюю работу. Эрик не стал представлять гостей, а просто расчистил путь к дивану и предложил:

— Проходите.

— Это Дина, — сообщил Тагиров, подталкивая вперед свою пленницу.

Она сердито посмотрела на него, сделала несколько шагов и остановилась.

— Дина так Дина, — пробормотал Шелеп, отступая спиной в глубь комнаты,

— Дина, можно я примерю на вас платье? — не оборачиваясь, спросила лохматая женщина. — А то Муся для этого слишком низенькая.

— Ну, пожалуйста… — растерянно ответила Дина, подумав, что у швеи, вероятно, есть еще один глаз — на затылке. Иначе откуда ей знать, что она подходящего роста. — Если вас устроит моя фигура.

Тагиров тем временем схватил Эрика за плечо и с нажимом сказал:

— Не нальешь ли мне чашечку кофе? Просто кофе, без ничего.

В доме Шелепа водились только яблоки, листья салата и кофе. И было непонятно, отчего он такой круглый. Возможно, кофе влиял на вес — хозяин потреблял его в огромных количествах. Тем не менее на кухне царил художественный беспорядок, местами переходящий в хаос, как будто здесь с утра до ночи готовили сложные блюда.

— Ну-с, — сказал Эрик, усадив Тагирова как раз в центре этого хаоса и ополоснув для него чашку. — Что там у тебя?

— Проблема, — ответил тот. — Ты же знаешь, что сюда я прихожу только в крайнем случае.

— Знаю, — кивнул хозяин, дома, наклоняя кофейник.

Из носика потекла густая зернистая жижа устрашающе черного цвета. Тагиров не в первый раз подумал, что Шелеп не обжаривает, а собственноручно обугливает кофейные зерна. Впрочем, кофе все-таки получался вкусным, хотя сердце после него еще долго танцевало сиртаки.