Вселенский стриптиз - Степнова Ольга

Филипп Филиппович налетел на кучу тел и начал без разбора колотить доской по головам, спинам, ногам, плечам и рукам. От доски полетели щепки. Барахтающийся клубок слегка поубавил свой пыл и распался на составляющие – Левина, Андрейкина и Титова. Они имели потрепанный вид, у всех набухали и расцветали на лицах фингалы, кровоподтеки и ссадины.

– Все?! – выкрикнул, задыхаясь, Портнягин. – Угомонились, развратники хреновы?!

– Да, – кивнул Левин, потирая ушибленное плечо.

– Угу, – смиренно кивнул Андрейкин, осматривая оторванный у кожаного плаща рукав.

– Поздравляю, папаша, вы разбомбили в хлам важную улику! – Титов указал на расколотую пополам доску.

– Пойду вызывать милицию, – мрачно сказал Портнягин и, в сердцах отбросив разбитую доску, пошел наверх, бормоча под нос: – Дожили! Нет, ну до чего дожили! Проституция, драки, убийства, а Каюкин мне тем же самым заниматься предлагает! Буду сигнализировать в ФСБ! Шойгу сюда вызову! Президента потребую! Дожили!

Милиция, конечно, приехала. И Каюкин приехал, и прокуратура.

Все были злые, встрепанные и, кажется, немного пьяные.

А главное, журналистов набежала такая тьма, что они заполонили не только подъезд, торча под дверью и вися на перилах, но и сидели с камерами на деревьях.

Откуда пресса узнала о случившемся, учитывая поздний вечер праздничного дня, было уму непостижимо. Ее боеготовность восхитила Левина и даже внушила некоторый суеверный страх перед этими бойкими пройдохами, щелкавшими то и дело камерами, лезшими с микрофонами во все щели и мешавшими работать следователям, оперативникам и криминалистам.

– Вы лично знали Инну Покровскую? – совал Левину в нос мохнатый микрофон щуплый парень, и тут же, отпихивая его, полненькая девица орала, подставляя к его рту диктофон: – Скажите, как вы можете объяснить эту мрачную символику убийства Покровской? Почему ее уже мертвой утопили в ванной?! Почему засыпали такими дешевыми цветами?! Что вы почувствовали, когда обнаружили тело мегазвезды?!

– Я не знаю! – не выдержав, заорал Левин. – Я ничего не знаю! Соседи сверху просто затопили меня! Я поднялся и… – Ему удалось нырнуть в ванную, где за клеенчатой шторкой прятался Клим, и запереться на шпингалет.

Топот ног за дверью переместился в комнату Дины.

– Вы лично знали Инну Покровскую?! – послышались оттуда громкие возгласы. – Скажите, как вы можете объяснить мрачную символику…

– Да пошли вы… – Дина вдруг выдала такую руладу из нецензурных слов, что Левин почувствовал, что краснеет, словно невинная школьница.

– Говорил я! – простонал из-за шторки Титов. – Говорил, что эта шабуздень нас обложит! Мама родная, как выбираться отсюда?! Через вентиляцию? Дворами?! По крышам?! Капец бизнесу… Нора! Где моя Нора?!

– Так как выбираться, или где твоя Нора?! – усмехнулся Левин, включая холодную воду и умывая лицо. – Нора, кстати, в отличие от всех остальных с удовольствием дает интервью в подъезде какому-то музыкальному телеканалу. Ее уже совсем не тошнит.

– О боже! У меня будет медийная жена, Левин! Ты рад?

– Пошел в задницу. – Левин полотенцем вытер лицо и посмотрел в зеркало. Таким он себя еще никогда не видел – щеки осунулись, глаза блестели лихорадочным блеском, губы подрагивали, как у неврастеника. К тому же после драки на скуле надулась лиловая шишка.

В ванную начал кто-то долбиться.

– Парни, пустите, – простонал за дверью голос Андрейкина. – Мужики, я пива напился, а туалет тут один…

Левин вопросительно глянул на Клима.

– Пусти его, – смилостивился Клим. – Заодно объясню этому проходимцу, что нельзя лапать чужих жен!

…Они просидели втроем в запертом туалете около часа. Говорили «за жизнь» и выпили на троих бутылку «Холстена», которая невероятным образом сохранилась в кармане порванного плаща Андрейкина.

Потом начались допросы. Они оказались утомительнее, чем Левин предполагал. Всех пятерых, включая Андрейкина, допрашивали с таким пристрастием, что Левин всерьез стал опасаться того, как бы не сесть всей толпой за убийство мегазвезды и жены известного олигарха. От такой перспективы у него засосало под ложечкой, начало сбоить сердце и настоятельно захотелось попросить господина Андрейкина потереть свой магический шар, чтобы узнать имя настоящего убийцы…

– Вы лично знали Инну Покровскую?! – вязался ко всем молодой и усталый следователь прокуратуры. – Вы, вы и вы?!

– Нет! Нет! И я совсем никак не могу объяснить ту мрачную символику, которой обставлено это убийство, – бормотал Левин, с тоской вспоминая тихую, скучную жизнь в Англии.