Канкан для братвы - Черкасов Дмитрий

– Не волнуйся, – Рыбаков был уверен в профессионализме корреспондента «Комсомолки». – Согласно Закону о СМИ, Димон должен открыть свой источник информации только по решению суда. А этого Воробей не допустит...

– Точно, – поддержал Стешин. – Не допустит. Вон, по поводу этого дегенерата Пенькова на нас из самого Кремля накатывали. И то отбрили. Последний суд пятнадцатого будет...

– У Глюка тоже пятнадцатого, – Гугуцэ поднял брови.

– Где? – заинтересовался журналист, много слышавший о герое современности Аркадии Клюгенштейне и его подвигах на ниве низведения стражей порядка до приемлемого уровня.

– В Центральном районе.

– Ха, и у нас в Центральном!

– Значит, свидимся, – резюмировал Денис. – Ты к двенадцати подтягивайся. Зрелище гарантировано.

– А меня в зал пустят?

– Всех пустят, – уверенно заявил Паниковский. – Места уже забиты.

– Воробей с председателем суда дотрещался, – объяснил Рыбаков. – Тот поручение судье дал, чтоб процесс был максимально открытым и непредвзятым. Глюк стойку держит ^[41], так что десятью минутами препирательств не отделаться. Ну, и мы немного подсобили...

– Там же вроде доказуха есть, – осторожно заметил Стешин, уже писавший о происшедшем в Летнем саду и далее на речном просторе.

– Уже нет, – развеселился Гугуцэ.

– Ну, вы даете!

– А то! – Денис легонько ткнул журналиста кулаком в бок. – Приходи, не пожалеешь.

– Вы тоже к нам заглядывайте, – хмыкнул Стешин. – Особенно Ортопеду это полезно будет. Кстати, а где он?

– Неизвестно, – посерьезнел Рыбаков. – Что вызывает у меня легкое подозрение. Длительное отсутствие Мишеля почти всегда связано с какими-нибудь событиями на национал-патриотическом фронте... И братва не в курсе. Значит, Ортопед опять занялся любимым делом по сокращению численности еврейского населения нашей необъятной родины.

– Мизинчика и Пыха тоже нет, – Паниковский обернулся назад.

– И Лысого, – добавил Гугуцэ.

– Ну, эти просто своими проблемами заняты, – отмахнулся Денис. – А вот Ортопед...

– У меня для него распечатка из Интернета имеется, – журналист похлопал себя по нагрудному карману. – О клонировании евреев ^[42].

– Их еще и клонировать будут?! – возмутился Паниковский.

– Не всех, – уточнил Стешин.

– А кого?!

– Жертв холокоста.

– А-а! Я слышал эти бредни, – вспомнил Денис. – Предложение некоего Стивена Вира.

– Америкос? – насупился Гугуцэ, недолюбливающий «заокеанских партнеров».

– Ага...

– Сволочь, – констатировал Евгеньев.

– Брось ты! – Рыбаков сунул в рот пластик жевательной резинки. – Такие идейки нежизнеспособны. Слишком большие затраты при минимуме эффекта. Проще нарожать свежих еврейцев, чем клонировать погибших. А потом, у пархатых что-нибудь обязательно пойдет не так.

– Например? – Гугуцэ развернулся на девяносто градусов.

– Элементарно. Возьмут да случайно склонируют солдат вермахта. Ведь многие могилы безымянны, так что определить, кто именно там лежит, крайне затруднительно. И вместо толпы сионистов Израиль получит дивизию «белокурых бестий», которые быстро сообразят, что к чему, и начнут давить и палестинцев, и жидов. Генетическая память – штука хитрая. Может так случиться, что в какой-то момент включится программа исполнения прерванного смертью действия и клон почувствует в себе тягу к совершению насильственных действий в отношении окружающих его иудеев... Но, мне кажется, на самом деле все эти предложения по восстановлению генетических образцов жертв холокоста – не что иное, как очередная финансовая афера, – Денис покачал головой. – Традиционные вопли евреев о компенсациях жертвам холокоста уже всех начали раздражать, вот потому сионисты и ищут иные пути обогащения. По программам клонирования можно выжать из европейцев не один десяток миллиардов. Плюс к этому – возбудить интерес к раскопкам могил, поискам «новых доказательств» преступлений фашистского режима и многому другому. Расчет довольно примитивный, но верный.

– Говори помедленнее, – попросил Стешин, лихорадочно черкая в блокноте. – Я записываю...

Из-за поворота в двухстах метрах от джипа показался капот черного «мерседеса».

– Потом запишешь, – Денис поднес к губам рацию. – Всем приготовиться! Едет...

* * *

По жизни коммерсант средней руки Сергей Писарев был дешевкой и большим любителем понтов. Купив сильно подержанный черный «мерседес» со «сто сороковым» кузовом ^[43] и мотором объемом две целых и восемь десятых литра, Писарев налепил на крышку багажника самопальный шильдик «600 SEL» из выкрашенной серебряной нитрокраской пластмассы и навязчиво принялся рассказывать всем своим знакомым, что приобрел новенький «шестисотый». Равно как за полгода до сего знаменательного события Сергей живописал «евроремонт» в якобы приобретенной им квартире с видом на Петропавловскую крепость.