Рукопашная с Мендельсоном - Куликова Галина Михайловна

Итак, задачей номер один становилось немедленное освобождение из плена.

По-прежнему не открывая глаз, Лайма старалась сквозь ресницы осмотреть грядущее поле битвы. В том, что будет битва, она не сомневалась. Салон машины был огромен, в таких Лайме раньше ездить не приходилось. Именно в этот момент Корнеев застонал и сел прямо. Начал тереть руками глаза. Попытался привстать, но потом снова упал на свое место и возмущенно воскликнул, обращаясь к очкастому:

– Вы меня усыпили, как морскую свинку!

– А вы меня ударили, – парировал тот, не оборачиваясь.

– Вы и Лайму усыпили! – продолжал бушевать Корнеев. Впрочем, бушевать – сильно сказано. Судя по голосу, ему было здорово не по себе. – Это незаконно!

– Не стоит все драматизировать. У меня ведь был приказ – доставить. Я и доставляю. Дело очень срочное и крайне важное.

– Но не такими же методами! – возразил Евгений. – Есть в этом катафалке вода? Во рту пересохло, говорить невозможно.

Ему протянули пластиковую бутылку, и Корнеев жадно выпил ее всю. И снова принялся возмущаться:

– Ну, дали бы людям спокойно пожениться.

– Поверьте, не получилось бы спокойно. Сначала свадьба, потом медовый месяц, потом беременность. Знаем мы эти штучки. А дело не ждет.

– Ну, объяснить хотя бы надо было, – гнул свое Корнеев.

– Вы знаете госпожу Скалбе даже лучше меня, – усмехнулся очкастый. – Она бы уперлась, и никакие силы природы ее бы с места не сдвинули. Вы же сами мне сказали, что она, скорее всего, пошлет нас куда подальше.

– Вас, – уточнил пунктуальный Корнеев. – Но все равно надо было сначала поговорить. Вы обещали.

– Вижу, вы моим обещаниям не поверили, раз решили забежать вперед и предупредить.

– Лайма – мой боевой друг. А друзей не предают.

– Поэтому вас пришлось тоже временно нейтрализовать.

– А Лайму вы нейтрализовали по полной, – сказал Корнеев и насмешливо добавил: – По-моему, вы ее боитесь.

– Только пень не боится женщин с железным характером, – отрезал очкастый.

– Помешать женщине выйти замуж – все равно, что отменить Новый год, – гнул свое Корнеев.

– У меня ответственное задание, а вы тут со своими сантиментами, – вдруг разозлился его собеседник. – Если я так сделал, значит, надо. Скоро сами поймете. Все, закончили обсуждение, едем на инструктаж.

– Вы уверены, что инструктаж нельзя отложить на завтра? – полюбопытствовал Евгений. – Сыграли бы свадьбу, и счастливая новобрачная, полная сил и энергии, добровольно поехала бы на этот жизненно важный инструктаж. Гораздо меньше было бы проблем. Кстати, я почему-то думаю, что проблемы еще будут.

– Не поехала бы. Замужняя женщина с перспективами роскошной семейной жизни – труп для контрразведки.

– В каком смысле труп? – напряженно спросил Евгений.

– В переносном. В смысле – не боец. Короче, сегодня и только сегодня. Завтра уже вылет на задание.

– А свадьба? – не мог угомониться обычно немногословный Корнеев.

– Как сказал товарищ Шурик в одной популярной комедии: «Свадьбы – не будет!» Во всяком случае, пока не состоится инструктаж.

– Но жених, гости… Как быть с ними? Ее же начнут искать, звонить в милицию!

– Мы приняли ряд мер. В этом деле затронуты важнейшие государственные интересы, причем не только нашей страны, так что – не беспокойтесь. Во дворце бракосочетаний предупредят, что мероприятие переносится. С женихом поговорим, объясним, успокоим. Все будет в порядке. Если бы не срочность! Думаете, мне это приятно? Действительно – что делать, если бы Скалбе вдруг уперлась? В общем-то ее можно понять, ситуация несколько необычная. Любая женщина возмутилась бы, но… Лайма ведь не любая женщина, она ценная оперативная единица. Ситуация возникла внезапно, поверьте. Отсюда спешка.

– А по-моему, вы просто подло подгадали время. Знаю я эти ваши шпионские штучки! Чтобы вселить в агента боевую злость, вы на многое способны… И почему она до сих пор без сознания? – Корнеев озабоченно уставился на Лайму.

Та с едва сдерживаемым негодованием слушала весь этот разговор. Надо же, кто-то за нее решает, быть свадьбе или не быть. Неизвестно, кстати, что там за государственные интересы. Может, опять какой-нибудь проповедник прибыл? Ну, ничего, мы еще посмотрим!

Для начала можно попробовать открыть дверь машины и кубарем вывалиться на асфальт. Лайма неоднократно видела такие трюки в кино, но самой проделывать подобное не приходилось. Она лишь догадывалась, что нормальный человек, а не супергерой, может сломать себе во время исполнения такого номера не только руки и ноги, но и шею. К тому же велик риск попасть под колеса другой машины. Тем не менее это был шанс.

Дождавшись, когда машина затормозит перед очередным светофором, Лайма как бы случайно стала заваливаться набок, в сторону ближней к ней дверцы. Ей даже удалось незаметно нащупать ручку и быстро потянуть ее на себя. Качка, если он дернется, можно отпихнуть ногой и смело кувырнуться вниз, невзирая на последствия. Уж лучше остаться мертвой невестой, чем быть живой рабыней!

Но фокус не удался – двери оказались предусмотрительно заблокированы. К счастью, никто не заметил Лаймину уловку. Теперь надо было думать, как быть дальше. Захватить в заложники очкастого? Но у нее нет ни пистолета, ни ножа, ничего, что можно было бы приставить к его лысеющей голове или тонкому горлу. Корнеев тоже наверняка безоружен. Кричать «спасите» бесполезно – никто не услышит. К тому же незнакомый мужчина предъявит удостоверение службы безопасности – и кто будет потом вмешиваться? Положение казалось практически безвыходным.

В этот самый момент очкастый спросил водителя:

– Леша, а чего так душно стало? На улице жара, и здесь дышать уже нечем!

– Так кондиционер сломан, я же говорил. Другой такой же машины у фирмы уже не было, искать было некогда, но вы сказали, что мы за час управимся, потерпим. Может, окна открыть?

– Нет, окна нельзя, маскировку нарушим.

– А, зараза, здесь же люк есть, на крыше, – вдруг сообразил шофер. – Забыл совсем, я ведь на таких сроду не ездил.

– Люк – то что нужно. Давай проветримся. Знаешь, как открыть?

Водитель быстро разобрался, как, и прямо над головой Лаймы вдруг появился кусок ярко-голубого неба. Она мгновенно поняла: вот он, ее единственный шанс, ее путь к свободе. То, что для этого предстояло совершить сложнейшее гимнастическое упражнение уровня олимпийской чемпионки, Лайму отчего-то совершенно не смутило.

Не забывая, что для окружающих она все еще без сознания, Лайма потихоньку стала группироваться для прыжка, сжимая себя сантиметр за сантиметром – как пружина, готовая в любую секунду распрямиться.

К последующему развитию событий ее спутники точно не были готовы. Когда Лайма, издав боевой вопль, сильно оттолкнулась и прямо с сиденья сиганула в люк, Корнеев лишь в изумлении открыл рот, а очкастый чертыхнулся. Через пару секунд Лайма, подтянувшись на руках, ловко выбросила свое тело из салона прямо на крышу машины.

Она даже сама до конца не поверила, что ей удалась эта опасная авантюра. Сзади послышались невнятные крики, и ей показалось, что кто-то схватил ее за щиколотку. Она брыкнула ногой, и прекрасная свадебная туфля, удержавшаяся во время прыжка, слетела и потерялась. «Может быть, Корнеев из жалости ее подберет?» – подумала Лайма. Она представила, как позже, когда все останется позади, он будет ей выговаривать: «Разве так можно, командир? Так поступают только, когда жизнь в опасности! А тебя всего лишь утащили со свадьбы. А что такое свадьба? Это просто публичная констатация того факта, что ты в кого-то влюбился».

Однако для Лаймы это был вопрос принципа. В конце концов, она не училась в шпионской школе. Ее завербовали с помощью шантажа и теперь распоряжаются ее жизнью! Она не против еще разок спасти мир, но уж пусть тогда ее об этом попросят как следует.

С проворством гадюки она быстро проползла по крыше вперед. Ей было очень страшно – лимузин ехал хоть и медленно, но все же ехал! А Лайма в своем белом платье и с прической а ля мадам Помпадур плашмя лежала на крыше, растопырив руки и пытаясь как можно плотнее прижаться к ней животом. Лимузин продолжал свой размеренный неторопливый бег по забитой транспортом улице. «Скорее всего, – судорожно соображала Лайма, – водитель ищет место, где можно остановиться: такую махину просто так не припаркуешь. И лишь тогда парни начнут ловить меня. Корнеева нейтрализуют, если уже не сделали с ним что-нибудь. Ладно, он справится. В конце концов, его во дворце бракосочетаний никто не ждет».

Тут лимузин все-таки начал притормаживать. Лайма решила воспользоваться моментом. Первым делом она попыталась избавиться от оставшейся туфли, сильно дрыгнув ногой. После первого же дрыга сзади раздался короткий басистый крик и грохот, из чего она сделала вывод, что один из качков полез за ней в люк, а она его нечаянно нейтрализовала. Еще пара взбрыкиваний, и туфля соскочила с ноги и улетела назад. Немедленно раздался визг тормозов и возмущенное гудение клаксона. Вероятно, предмет ее гардероба шарахнул по лобовому стеклу идущего сзади автомобиля и до смерти напугал водителя. Все это промелькнуло в сознании Лаймы за считанные секунды. А уже в следующий миг она совершила второй за сегодняшнее утро подвиг – после корявых и неэстетичных телодвижений выпрямилась на крыше во весь рост.