Развод и вещи пополам - Хрусталева Ирина

– Пока ты только неверных мужей и жен ловишь, насколько мне известно, – не постеснялся вставить шпильку толстяк.

– Я этим деньги зарабатываю! Сколько можно повторять? И нечего меня упрекать, – обиженно ответила Лера. – И ничего смешного в этом не вижу. Я же не виновата, что сейчас жизнь такая? Вот заработаю немного, чтобы чувствовать себя уверенно и независимо, тогда и… решу, что делать дальше, – пробурчала она. – По крайней мере, это безобиднее и порядочнее, чем защищать убийц и насильников и освобождать их от справедливого наказания. Я бы таким преступникам вообще запретила адвокатов нанимать.

– Тогда эта профессия сразу вымрет, как мамонт, – усмехнулся мужчина.

– Ничего подобного, – возразила Лера. – А бракоразводные процессы? А жилищные вопросы? А спорные вопросы о наследовании? А сколько несчастных матерей, оставшись с детьми, вообще не получают денег от своих бывших мужей? Этот список я могу продолжать до бесконечности. Так что не надо, дядя Ваня! И вообще, тебе не кажется, что мы немного отвлеклись от темы? Так ты мне расскажешь про своего маньяка или нет? – напомнила девушка и упрямо посмотрела на полковника.

– Или нет, – резко ответил тот.

– Дядя Ваня!

– Нет!

– Дядя Ваня, не буди во мне тигра, я ведь обидеться могу и съесть, р-р-р, – шутливо зарычала Валерия и сделала царапающий жест ногтями в сторону опера.

– Ну, хорошо, хорошо, тигрица ты наша, – не выдержав, засмеялся полковник. – Что с тобой делать, с такой любопытной упрямицей? Я тебе сейчас все расскажу, а ты сделаешь свои выводы. Посмотрим, как у тебя с мышлением дела обстоят. У вас же в университете, кажется, экзамены на тему выдвижения версий были?

– Да, были такие, – подтвердила девушка. – Я, между прочим, на «отлично» их сдала. Вот и проэкзаменуй меня снова, раз для этого и тема имеется, – повеселела девушка и посмотрела на полковника горящими глазами. – Вдруг я забыла что-нибудь?

– Ладно, проэкзаменую, – хохотнул Иван Петрович. – Хитрая ты бестия! Ну, а если серьезно, я знаю, что человек ты надежный, поэтому не буду ничего скрывать, за исключением, конечно, того, что огласке не подлежит, – не забыл предупредить он. – Я уже, Лерочка, так со всем этим намучился, что перестал ночами спать. Готов на что угодно пойти, лишь бы сдвинуть дело с мертвой точки, – тяжело вздохнул толстяк. – Сверху еще давят, никакого продыху, – снова вспомнил он и безнадежно махнул рукой. – Впору на пенсию уйти, выслуга лет давно позволяет.

– Дядь Вань, о какой пенсии ты говоришь? – изумилась Лера. – Да без тебя же твои ребята сразу на последнем месте окажутся! Весь отдел будет без премий ходить. Да и сам ты без своей работы не сможешь, я тебя знаю, – улыбнулась она.

– Когда-нибудь все равно придется уходить, так лучше сейчас и самому, чем через месяц и при помощи пинка под зад коленом, – проворчал полковник. – За то, что не справился с поставленной задачей.

– Да никто тебя никогда не уволит, – махнула Валерия рукой. – А что начальство стружку снимает, так это должность у них такая. Ты же своих ребят тоже по головке не гладишь, когда они что-то не так делают?

– Естественно, не глажу, – фыркнул полковник. – Они из моего кабинета выскакивают, как из сауны, если что не так.

– Ну вот, мы и подошли к истине. Ты – на них, а сверху – на тебя, – засмеялась Лера.

– Как раз все наоборот, – улыбнулся Иван Петрович. – Сверху на меня, а уж потом и я на своих. Цепная реакция, – развел он руками.

– Ну, так ты мне расскажешь про маньяка? – снова напомнила Валерия.

– Расскажу, обещал же, – кивнул полковник и начал свое повествование: – Десять месяцев тому назад поступило заявление от матери пропавшей молодой девушки в возрасте двадцати двух лет. Та жила отдельно от родительницы, в своей собственной квартире. Прошло три дня с момента ее исчезновения, и мать была не на шутку обеспокоена. Когда я увидел фотографию этой девушки, даже засомневался сначала – не напрасно ли мать беспокоится? Такая красавица вполне могла загулять. На подобных девиц мужчины всегда внимание обращают. Мимо невозможно пройти, до чего хороша девушка! Мать не согласилась с моим предположением. Дочь, по ее словам, работала в очень солидной фирме, зарабатывала хорошие деньги, поэтому загул исключен, она дорожила своим местом. Если бы выходные взяла или отпуск, чтобы куда-нибудь поехать, то обязательно бы сообщила об этом матери, она всегда так делала. Когда я спросил адрес фирмы, где работала девушка, мать только развела руками: «Не могу сказать, не знаю».

Я очень удивился тогда: «Как же так?» На что женщина мне ответила: «Я как-то попросила у дочери номер телефона, так, на всякий случай, а она мне говорит, что нельзя. Что у меня есть номер ее мобильного, вот на него я и могу звонить. А на фирме у них все личные разговоры строго запрещены. Ну, поэтому я больше ничего и не стала спрашивать. А сейчас звоню, звоню ей – и домой, и на мобильный, а она не отвечает. Моя Катенька – очень внимательная дочь! Всегда сама мне звонила, каждый день. Спрашивала, как у меня дела, как я чувствую себя, – у меня сердце больное. Продукты всегда сама привозила, лекарства покупала, чтобы я свою пенсию не тратила: у меня вторая группа инвалидности. В прошлом году отправила меня в санаторий, в Сочи. В общем, заботливая у меня дочь, ничего не могу сказать. Но вот уже три дня все телефоны – ни в квартире, ни мобильный – не отвечают, и я с ума схожу от беспокойства.

– А вы в квартире-то были? – спросил я мать.

– Да, была, но не смогла открыть второй замок. Ключ почему-то не подошел. Видно, Катя замок сменила, а мне не сказала, – растерянно пожала женщина плечами.

У Екатерины Соломатиной была еще и машина – иномарка, но она тоже отсутствовала. Я еще тогда подумал: «Надо же, это какую зарплату нужно получать, чтобы в двадцать два года иметь и квартиру свою, и иномарку такую дорогую? Мать мне потом объяснила, что квартира ее дочери от бабки досталась, а вот машину она сама купила.

– Ну а близкие подруги или, может быть, друг у нее были? – спросил я у женщины.

– Раньше, конечно, были, когда она в школе училась. А как работать пошла да еще учиться, так и некогда ей стало. Может, на работе да в институте были, только ко мне она с ними никогда не приезжала, – подробно рассказывала мать пропавшей девушки.

– А давно она машину купила? – спросил я ее. – Такая ведь немалых денег стоит.

– Да год уж скоро будет. Она поначалу, когда устроилась в эту фирму, все время в ночную смену работала. Как она мне объясняла, у них там на компьютере в Интернете круглосуточно какие-то продажи идут. Вот она в ночь и работала. Катя говорила, что ей так больше нравится. Еще «совой» себя называла. И говорила, что за ночные часы больше платят. А днем она все больше отсыпалась. К вечеру уходила на учебу, а потом на работу. И накопила так на машину, она давно о ней мечтала. А когда отселилась от меня, все равно не забывала. Внимательная дочь у меня, ничего не могу сказать, – снова повторила женщина.

Поэтому и беспокоилась она долгому отсутствию дочери: не водилось за ней такого. Я задал женщине еще один вопрос:

– Ну а в каком институте она учится, вы знаете?

– Да, конечно, знаю, – ответила она и назвала мне один из московских вузов, где, как она была уверена, училась ее дочь.

Когда я позвонил в названное учебное заведение, конечно, никакой Соломатиной Екатерины Петровны у них в списках учащихся не было. Дверь в квартире пришлось взломать с разрешения матери. После осмотра квартиры мы поняли, что молодая девушка жила там одна. Об этом говорили только женские вещи, косметика, ну, и все такое прочее. Мужские вещи отсутствовали. Еще там была видеотека, и все кассеты содержали фильмы порнографического характера. Тогда нам сразу пришла мысль о том, что девушка промышляет проституцией, и уже потом, чуть позже, выяснилось, что она работала в одном из московских ночных клубов стриптизершей. В спальне рядом с кроватью тумбочка стоит, так вот, один из ящиков набит презервативами разных мастей. Ты уж извини за такие подробности, дочка. Я тебе все как коллеге рассказываю, и ты знаешь, что иногда всякие мелочи такого рода могут иметь большое значение. У тебя сейчас взгляд свежий на это дело. Вдруг что-то заметишь в моем рассказе да и подскажешь старику, – по-доброму улыбнулся полковник.

– Обязательно скажу, ты рассказывай, дядь Вань, не отвлекайся, – нетерпеливо поторопила полковника Валерия.

– Просмотрев все фотографии, которые были сделаны в квартире девушки во время осмотра, я убедился в своей догадке, да и ребята мои подтвердили версию. Видно, работая в клубе, она «подрабатывала»: принимала клиентов на своей территории. Об этом я, конечно, ничего не сказал ее матери, когда она в очередной раз пришла ко мне. По ее рассказам понял я тогда, что женщина об этом и не догадывается. Она была уверена, что дочь работает в солидной фирме менеджером по продажам.