К колдунье не ходи - Калинина Дарья Александровна

– Милый, иди сюда!

– Да, Василий Петрович, подите-ка вы сюда сами, – поддержал хозяйку и охранник. – Тут такое дело… Нужно, чтобы вы сами взглянули. И брата вашего захватите с собой!

И он, с трудом сглотнув слюну, взглянул на тело женщины. Оно лежало таким образом, что лица ее было не видно. Но, судя по одежде и фигуре, женщина была молода и не лишена привлекательности. Неужели это Ульяна?! Та самая Ульяна, которую они безрезультатно прождали столько времени, сидя в ее комнате? А она все это время лежала тут… с мухами?

– Это Ульяна? – шепотом спросила у Вани Алена.

– Похоже на то.

– Сколько же она тут лежит?

– Похоже, уже давно.

В это время на кухню пришли братья. Первым шел Василий Петрович, выглядел он недовольным и своих эмоций не скрывал:

– Что тут у вас такое?

Ваня молча посторонился, чтобы хозяин мог сам взглянуть. Василий Петрович взглянул, пошатнулся и охнул:

– Ох, мать честная! Это кто же ее так?!

– Не знаю.

– Кровь-то запекшаяся… Да и запашок уже пошел. Похоже, она тут дня два уж лежит.

– Кто же ее так?

Инга нахмурилась. Сейчас на дворе лето. Окна кухни выходят на южную сторону. Кондиционера или жалюзи на окнах нет. Да что там говорить, окна не были прикрыты даже плотными шторами. На них болтались лишь черные от грязи, рваные тюлевые занавески. Конечно, они не могли уберечь пространство кухни от палящих лучей солнца. Днем помещение должно основательно прогреваться, и тело стало быстро разлагаться.

Тем временем Ваня, как самый морально стойкий и наименее брезгливый, осторожно приблизился к телу мертвой женщины и, откинув волосы, заглянул ей в лицо.

– Ну что?

Вместо ответа Ваня мрачно кивнул головой. Сердца у всех ухнули куда-то вниз. Это была Ульяна, и она была мертва.

– Когда вы в последний раз видели Ульяну живой?

– Так… позавчера днем. Поговорили с ней, она нам копии документов дала, чтобы мы убедились, что она в самом деле та, за кого себя выдает. Вчера должны были с ней встретиться, но она трубку не брала. И сегодня мы ей много раз звонили.

– А сюда приезжали?

– Сегодня вот собрались и приехали.

– Похоже, она лежит тут с самого вашего ухода.

– Что ты имеешь в виду? – возмутился Василий Петрович, сердито глядя на Ингу. – Что это мы ее убили?

– Нет, но…

– Но у полиции могут возникнуть такие подозрения, – договорила за подругу Алена. – Брось, Вася, что ты на Ингу набросился? Она дело говорит. Если Ульяну найдут, у вас с Сергеем могут появиться нешуточные проблемы. Он уж точно будет первым, кого они обвинят в убийстве Ульяны.

Сергей затрясся:

– Я ее не убивал! Жизнью клянусь! Когда уходил, она жива была! Да мы вместе с братом уходили!

– Но домой Вася вернулся один, – вспомнила Алена. – Ты приехал только ближе к вечеру. Где ты был?

– Я должен перед тобой отчитываться?!

– В полиции тоже захотят это узнать.

– Гулял! – с вызовом ответил Сергей. – Просто гулял по городу и думал!

– И сюда ты больше не приходил?

– Что мне тут было делать?

– Так приходил или нет?

Сергей отрицательно помотал головой. Но глаза при этом отвел. И вообще, выглядел он заметно смущенным и растерянным. Поэтому никто из присутствующих ему не поверил. И в кухне повисло тяжелое молчание, нарушаемое лишь жужжанием мух.

– Одно могу сказать: я Ульяну не убивал! – заявил Сергей спустя пару минут.

И на сей раз друзья ему поверили. Да, Сергей был лицемерен, жаден и плутоват. Кроме того, он был черств и себялюбив. Но при этом он еще был и труслив. И убить женщину, да еще таким кровавым образом, он вряд ли бы смог.

– Не говоря уж о том, что убийца должен был испачкаться в ее крови, – произнес Ваня, осторожно осмотревший тело Ульяны – от носа и до кончиков пяток. – Девчонке перерезали горло. Кровищи должно было хлынуть целое море!

Ингу передернуло. До сих пор она не думала о самой жертве. Для нее погибшая была всего лишь именем. Но сейчас, впервые подумав о ней как о личности, Инга ощутила, как в душе у нее поднялась волна темной тревоги. Что-то ей Алена рассказывала об этой Ульяне… что-то такое… очень важное.

Неожиданно Инга поняла, что ее тревожит. И темная волна поднялась еще выше, буквально захлестнув ее.

– Постойте, а где же ребенок?! – воскликнула она с ужасом.

– Ребенок?

– У этой Ульяны был младенец! Сын Леонида Владимировича.

Все растерялись.

– Точно, – произнес Ваня. – Ребенок был. Толстый такой мальчишка.

– А где он сейчас?

– Надо его поискать!

– Бедный малыш! – первой выскочила из кухни Алена. – Если он пробыл тут все это время… он мог погибнуть!

– Да будет вам причитать-то, Алена Михайловна, – попытался успокоить хозяйку Ваня. – Младенцы – существа живучие. Малявка такой бы тут ор поднял, все соседи бы сбежались.

– На запах ведь не сбежались!

– Запах им привычный. А начал бы младенец орать во все горло, они живо бы тревогу подняли. Нету его тут, даже не ищите.

Ваня оказался прав. Младенца в квартире не было. Зато обнаружилась его переноска, а также сумка, в которой стояла бутылочка со скисшим молоком, лежали запасные памперсы, влажные салфетки и прочие необходимые для ухода за малышом вещи.

– Странно. По идее, если сумка с детскими вещами и переноска тут, то и ребенок должен быть где-то рядом.

Обыскали квартиру повторно. На сей раз действовали более тщательно и дотошно. Ничего. Ни единого следа пропавшего ребенка! Превозмогая брезгливость, Ваня даже вытащил переполненное мусорное ведро. И, во избежание самого страшного, вывалил его содержимое на подстеленный на пол полиэтилен. Запах сделался поистине убийственным. Но самого худшего все же не случилось.

– Слава богу! – вырвалось у Алены. – Ребенка в ведре нет!

– Это еще ничего не значит! Его могли унести и прикончить в другом месте.

– Где? Да и зачем? Кому мог помешать маленький мальчик?!

– Да, ведь даже если он и видел убийцу и само убийство матери, он все равно не свидетель. Говорить малыш еще не умеет?

– Да, на вид пацану было от силы полгода. В таком возрасте дети живут в своем собственном мире.

Однако чем дольше все раздумывали над ситуацией, тем хуже она им казалась. Ульяна убита. Ее маленький сын пропал. Сам уйти младенец не мог, значит, его кто-то забрал. И наиболее подходящее решение – младенца забрал тот, кто убил его мать.

Но кто этот человек? Видимо, Ульяна хорошо его знала, если открыла ему дверь. Может быть, поискать убийцу среди ее контактов? Да, переписать телефоны из ее записной книжки – это точно не повредит.

– А где сумка Ульяны?

– Сумка?

– У любой женщины должна быть сумка, – твердо произнесла Инга. – Это – закон!

Сумки нигде не оказалось. В равной степени не удалось обнаружить и телефона покойной.

– Она и сегодня и вчера на вызовы не отвечала, – растерянно сказал Сергей.

– Видимо, убийца прикончил Ульяну, а сумку с документами и телефон забрал с собой, – решил Василий Петрович.

Но до конца обдумать ситуацию и наметить какие-то пути выхода из нее друзья не успели. В дверь раздался громкий стук, а потом требовательный женский голос закричал:

– Ульяна, открывай! В конце-то концов, это уже переходит всякие границы! Если тебе самой нравится жить на помойке, за что мы-то все должны страдать?! Ульяна! Слышишь? Открывай! Знаю, что ты там! Слышала твой голос!

Все замерли в растерянности. По всей видимости, зловоние проникло через открытые окна к соседям и окончательно вывело тех из терпения.

– Мы петицию подписали, если понадобится, в судебном порядке будем требовать, чтобы ты привела квартиру в приличное состояние! А нет, так пусть отнимут у тебя эти метры! Еще разобраться надо, как ты их получила!

Ваня покачал головой:

– Ого! Уже угрозы в ход пошли. Надо открыть дверь.

– Не ходи! – вцепилась в него Алена. – Не надо, чтобы она нас тут с трупом застукала.

– А что делать-то? Тетка эта не уйдет, я по голосу слышу. Так и будет орать.

– Ну и пусть орет!

– Ага! А мы тут с мертвяком и в вонище сидеть будем? Нет, надо открыть. Потом еще хуже будет.

Ваня был прав. Все молча согласились с ним. И охранник пошел открывать дверь. Услышав, что в двери скрипят замки, соседка и вовсе вошла в раж.

– Открывай, открывай быстро! – кричала она. – Безобраз…

Договорить она не успела. Ване удалось справиться с заедающим замком, и соседка оказалась с ним нос к носу.

– Ой! – сдавленно пискнула она. – Извините.

– Что вы, уважаемая, это мы должны просить у вас прощения.

– Мне нужна Ульяна!

– Уважаемая… простите, не знаю вашего имени-отчества…

– Марина Владимировна… Но для вас можно просто Марина.