Капкан для призрака - Глебова Ирина

У своей комнаты Эльза на минутку остановилась, Ермошин замер за ее плечом. Переведя дыхание, девушка распахнула двери:

– Входи.

Яркая лампа освещала уютное помещение, а в глаза сразу бросалась большая фотография прямо напротив, на стене. Два года назад Эльза вырезала ее из одного отечественного спортивного журнала, отнесла хорошему фотографу. Тот увеличил снимок, взял его в рамку… Это была самая удачная фотография пилота Ермошина. Он только что выпрыгнул из кабины на землю, смеялся, запрокинув голову, ветер трепал его волосы. Одной рукой он опирался на крыло, вторую – со шлемом – вскинул вверх… А слева и справа этого большого снимка-портрета веером расходились другие, маленькие фото из газет и журналов, на всех был опять же он – на велосипеде, на воздушном шаре, в кабинах летательных аппаратов!

Странно было видеть свое лицо в разных ипостасях здесь, в маленьком немецком городке, в комнате еще вчера незнакомой девушки. Господи, неужели они и правда только-только познакомились?

Сергей оглянулся к Лизе: она стояла, прижав ладошку к губам, словно просила его помолчать. Но он спросил:

– Так что же это, я мимоходом нахлобучил тебе свою кепку, а ты сразу и…

– Влюбилась! – подсказала она, глаза ее смеялись.

– Ну да – сразу и влюбилась?

– Еще раньше! Я ведь тогда на стадионе не случайно оказалась. Можно сказать – из дома убежала, чтобы тебя увидеть.

Они снова вышли на веранду, спустились в сад, медленно пошли по аллее, освещенной фонарями. Ермошин казался растерянным и даже немного ошеломленным. После долгой паузы он проговорил:

– Но почему, Лиза, именно я? Что во мне особенного? Столько лет… Нет! – Он ожесточенно помотал головой. – Я не понимаю!

– Я тоже не смогу тебе этого объяснить… – Голос девушки дрогнул от нежности, и у молодого человека вдруг закружилась голова так, что он даже остановился. – Просто для меня сразу стало все ясно.

– Послушай, Лиза! – Он вдруг быстро взял девушку за обе руки. – Я ведь избалован женским вниманием и часто для женщин был кумиром. Но ведь у тебя… это не то?

Его голос опустился до шепота, последнюю фразу он произнес так, словно умолял.

– Не то… – тихо ответила она. – И, ради бога, не заставляй себя говорить о прошлом. Я и так многое знаю… Мне все равно!.. Вернемся? Как твоя нога?

– Нет-нет, все хорошо. Мне нужно ходить.

Они вновь пошли по саду. Сергей несколько раз коротко поглядывал на девушку и думал: «Верно, газетчики вовсю раструбили историю с Вандой. А она, Лиза, читала…» На мгновение волна злости ударила в сердце: как же он не любил сейчас этих газетных пройдох, не щадивших ни чувств, ни репутации. Правда, раньше – да еще вчера! – он об этом не задумывался, его это не волновало. Только теперь…

Польская красавица Ванда Маличевска почти год жила с ним – в Москве, Санкт-Петербурге, Варшаве, Вене, Париже, Берлине… Аристократка, свободная европейская женщина, она гордилась тем, что она любовница знаменитого авиатора. Сергей предлагал ей обвенчаться, и она согласилась, но время долго не назначала. Однако газеты уже трубили об их будущем браке… Ванда приходила на летные поля во время полетов, и ее непременно фотографировали: смотрящую в небо, бегущую по полю к аэроплану, обнимающую своего жениха… А потом Ермошин попал аварию, разбил аэроплан.

Это случилось как раз на родине Ванды, в Варшаве. Он летал на французской машине, принадлежавшей миллионеру-предпринимателю Потапову. Потапов хорошо платил пилоту, рекламные и показательные полеты приносили ему огромные барыши. В тот день был сильный ветер, Сергей предупреждал организаторов полета об опасности. Но публики собралось очень много, билеты продавались дорого – ему пришлось взлететь… Никто не знает, как тяжело далось ему управление аэропланом. Сергей знал, что конструкция этой машины несовершенна. У него были свои идеи и свои разработки, в которые он вложил не только талант изобретателя, но и большой опыт практика. Но ни Потапов, ни другие предприниматели не хотели рисковать: зачем им аппарат неизвестной конструкции, если можно летать на готовых и проверенных аппаратах! У самого же Ермошина деньги были лишь на то, чтобы безбедно жить…

Когда он, с большим трудом проделав несколько фигур над варшавским летным полем, разворачивал самолет на посадку, налетел порыв ветра, потянул машину за крыло и бросил на землю. Ермошин отделался сильными ушибами, но машина разбилась. Потапов пришел в бешенство и тут же отказался от Ермошина, заявив, что нового аэроплана он ему не даст. В тот же вечер Ванда собрала свои вещи и уехала из гостиницы, где они жили.