Неестественный свет - Морган Фиделис

— Годфри? Это я. Меня арестовали за убийство. Это ошибка, но мне нужна помощь.

— Помощь стоит денег, мадам, — проворчал Годфри. — А у нас нет ни гроша.

У графини закружилась голова.

— Обратись к Кью, — сказала она. — Придумай, что мы с Элпью раскапываем для них огромный скандал. Грандиозный. Политический. В высшем свете. Все что угодно. Пусть это прозвучит эффектно. — Годфри не ответил. — Кстати, где Элпью?

— Не видал ее, мадам. Но она прислала какого-то мальчишку, который сказал мне, что вас засадили сюда.

Ее светлость до некоторой степени пересмотрела свое мнение об Элпью.

— Попроси ее, когда увидишь, вызволить меня отсюда. И предупреди, чтобы сидела тихо. Я подслушала их разговор. Ее ищут как сообщницу. Если ее поймают, это будет катастрофой для нас обеих.

Годфри снова тихонько заворчал.

— А пока мне нужна книга, — просипела графиня. — Это очень для меня важно. Такая большая, коричневая, подложена вместо ножки подо что-то из мебели на кухне.

— Не очень-то здесь светло для чтения, мадам, если вас интересует мое мнение.

— Вообще-то не интересует, Годфри. Эта книга может оказаться моим спасением.

— Не думаю, чтобы книга…

— Думать не твое дело, Годфри, — сказала графиня. — Просто принеси мне эту книгу.

Элпью проделала обратный путь на Джермен-стрит за рекордно короткое время.

Ну и денек! И завтра она будет очень занята. Надо найти того, кто убил Бо, и таким образом освободить графиню. Только вот с чего же начать? В кармане у нее лежит счет от аптекаря. Можно навестить его, это сослужит ей двойную службу, так как даст возможность понаблюдать, что происходит в Чейл-хаусе.

Но для начала Элпью должна была наконец-то поспать. Она прошла на кухню. Годфри, по-видимому, не было. Раздевшись, она забралась в теплую постель и теперь лежала в темноте, предаваясь невеселым размышлениям о графине.

Мысли ее обратились затем к миссис Уилсон, в памяти всплыло застывшее тело Бо и драматичная сцена со служанкой — Бетти. А что, если эта служанка и была той шлюхой, которую искала миссис Уилсон? Девушка убивалась так, как не убиваются просто по доброму хозяину; при этом, что характерно, никто из слуг особенно не удивился такому потоку слез.

Слуги не произносили этого вслух, но теперь Элпью знала, что все они считали Бо бабником. И разумеется, у них были основания для таких подозрений: горничные должны были знать, что он регулярно ночевал вне дома, лакеи — что он тщательно наряжался, носильщики портшеза — что хозяин предпочитал держать в тайне свои визиты, иначе бы не ходил так часто пешком, не брал бы наемный экипаж, хотя платил им жалование за то, чтобы они носили его по городу. Получается, что оправдались подозрения, возникшие у Элпью с графиней с самого начала этого дела, только ко всему надо добавить еще загадочное поведение Бетти и ее обещание отомстить миссис Уилсон.

Завтра, решила Элпью, она нанесет визит аптекарю и задаст ему несколько вопросов. В конце концов, его счет был ее единственной ниточкой. Пока она будет там, ей, может, удастся поболтать с кем-нибудь из прислуги.

Кроме того, тем или иным способом она передаст ее светлости сообщение о том, как продвигается расследование.

И когда она наконец начала отходить ко сну, в кухню ввалился Годфри.

— Нужно отнести ей какую-то книгу, — пожаловался он. — Называется «Коук против Литтлтона».^[33] — Опустившись на колени, он осмотрел пол кухни. — Придется вам вылезти из кровати.

Он с надеждой посмотрел на Элпью, и она подтянула простыню повыше, прикрывая тонкую ночную рубашку.

— Я не могу поднять вас вместе с кроватью, — добавил он, указывая на книгу под одной из ножек.

Элпью угрожающе засопела и, подняв простыню до подбородка, выбралась из кровати. Годфри вытер стекавшую по подбородку слюну и вытащил книгу, отчего кровать опасно накренилась.

— Давай хоть взглянем на нее. — И Элпью протянула из-под простыни руку. Годфри бросил книгу, надеясь, что Элпью придется выпустить простыню, но она одним ловким движением поймала фолиант и снова села.

— Все на латыни, — хмыкнула она. — Должно быть, свод законов. Я так и думала. — Потом посмотрела на Годфри, который все еще пялился на нее, пуская слюни. — Ну-ка, отправляйся спать, престарелый слабоумный развратник!

Годфри еще шире разинул рот, но, фыркнув, попятился.