Пока не пробил час - Глебова Ирина

Первая же комната, куда он заглянул, явно походила на женские апартаменты. А там, за плотной бархатной портьерой, – конечно же будуар. Юлик уже совершенно безбоязненно раздвинул портьеры и в нетерпении шагнул вперед. И сразу же увидел мертвую женщину – на полу, у самых своих ног.

Он не вскрикнул, не отпрянул в сторону. Просто застыл, замер. И, как завороженный, не мог отвести взгляда от умершей. То, что она мертва, было понятно сразу. Ее шею перехватывал скрученный жгутом шелковый платок или шарф. Легкий розовый пеньюар обнажал плечи, потому хорошо было видно, как туго затянута самодельная удавка, как сильно впивается она в тело. Лицо женщины искажали гримаса боли и спазмы удушья. И все же Юлик невольно прошептал:

– Какая красивая…

От звука собственного голоса он содрогнулся всем телом и словно очнулся. Только теперь ему стало жутко – и от увиденного, и от царящей вокруг тишины. Он затравленно оглянулся: показалось, что сейчас захлопают двери, забегают люди, его схватят, заломят руки. «Это ты убил ее, негодяй!..» Но все было так же тихо, спокойно, безжизненно. Безжизненно, как эта несчастная женщина.

Он постоял еще немного, приложив ладонь к глазам, потом решительно тряхнул головой и быстро вышел. Прикрыл дверь злосчастной комнаты и бесшумно сбежал вниз по ковровой дорожке. И только когда далеко отошел от этого тихого, мертвого дома, позволил себе остановиться и подумать о том, что же делать дальше.

Может быть, следует пойти в полицейскую управу и сообщить о страшной находке в пустом доме? Юлик некоторое время колебался. Наверное, это было бы правильно, но… Ведь придется объяснять, зачем он вошел в дом, стал ходить по комнатам… А вдруг из имения Голицыных уже сообщили о попытке грабежа? Может, даже описали его приметы – ведь его видели! И тогда окажется легко сделать вывод: этот дом он тоже хотел ограбить. Нет, подобного поворота он не может допустить! Это же – тюрьма… Какой ужас! Нет, нет! – решительно сказал себе молодой человек. Сам он в ловушку не полезет. Женщине помочь уже ничем нельзя, а найти ее найдут и без его помощи – раньше или позже. Значит, нужно обо всем забыть и делать то, что решил, – идти в банк и пытаться получить деньги по закладной.

Только он подумал об этой злосчастной закладной, как ему вновь стало тоскливо. И обидно: то, что он принял за озарение, оказалось обманом. Его желание, его концентрация мысли не сумели материализоваться.

Юлик вздрогнул: что это? Не может быть! Перед глазами ясно возникла картина, которую он видел несколько минут назад. Убитая женщина на полу, ее правая рука не видна, завернута за спину. Левая отброшена в сторону, на пальце – массивное золотое кольцо с крупным, играющим гранями бриллиантом. На другом – перстень с рубином в обрамлении мелких бриллиантов. А на обнаженном запястье извивается серебряная змейка браслета и тоже горит-переливается бриллиантовой россыпью… Почему же он не увидел все эти драгоценности сразу там, в той комнате? Нет, конечно же, он их видел, иначе как бы смог вспомнить сейчас? Но в тот момент сознание было потрясено страшным зрелищем и как бы затуманено. И могло воспринимать только главное, все остальное фиксировалось в подсознании…

За долгие годы бесконечного студенчества Юлику как-то довелось прослушать, недолго, правда, и курс психологии. Потому он и мог объяснить себе то, что произошло. Однако больше всего его взволновало другое: все-таки его мысль материализовалась! Ведь именно женские украшения, драгоценные металлы и камни мечтал он найти в незнакомом доме. И вот же тебе – пожалуйста: золото, серебро, бриллианты! Ему хватило бы рассчитаться за все. Без закладной. Какое счастье, он сумел материализовать мысль, вот уже не в первый раз! Он набирается мистической силы, и скоро его ничто не устрашит в этом мире! Но чтоб дожить до этого, нужны деньги…

«Вернуться в дом? – подумал Юлик. – Но ведь это мародерство!» Его снова пробила дрожь, закружилась голова, и подступила тошнота. Господи, он, человек шляхетских кровей, не может опуститься до такой низости… Но Юлик уже знал, уже понял, что вернется туда, к мертвой незнакомке.

Он не рискнул пройти через ворота: вдруг уже кто-то из слуг возится во дворе? А если и в доме тоже? Если уже нашли убитую?.. Он думал об этом, возвращаясь пустынной улицей к высокой каменной ограде, к дому, от которого совсем недавно бежал. Думал об этом и сам не знал: хочет ли застать дом таким же безмолвным или хочет, чтоб там уже были люди. Тогда не нужно будет заходить, подниматься по ступенькам, вновь видеть ту комнату, мертвую женщину на полу, не нужно будет к ней прикасаться!.. Но дом, похоже, был все так же тих и пуст. Значит, решение все же принимать ему самому… И Юлик легко, по-спортивному, перескочил через стену, быстро пробежал через сад и нырнул, как в омут, в приоткрытую дверь. Он сказал себе: «Раз решил, делай не раздумывая!»