Божественный яд - Чиж Антон

— Да полно вам, отец Григорий! Такие пустяки!

— Нет, Оленька, не пустяки! Твоя помощь сейчас нужна рабочим!

— Что случилось, батюшка? — наивным тоном спросила Ланская.

— Да разве ты не знаешь? Такая каша заварилась! — Гапон тяжко вздохнул. — А все эти господа социал-революционеры воду мутят. Из такой ерунды Бог знает что сотворили.

— Я слышала, уволили четырех рабочих?

— Да какое! Уволили одного пьяницу, Сергунина, а он оказался из нашего «Собрания». За него заступились, выдвинули хозяину требования. Ну и пошло-поехало. К Путиловскому заводу другие присоединились. В общем, большая заваруха. И так это не вовремя! Что теперь государь подумает о моих стараниях?

— Революция не бывает по расписанию! — жестко сказала Ланская. — Она приходит тогда, когда у народа кончается терпение. И он сам берет то, что у него отняли.

Отец Георгий с удивлением посмотрел на красивую женщину.

— Ольга, я не узнаю тебя! — с тревогой сказал он. — Ты же никогда не призывала к насилию?! Или тоже примкнула к радикалам?

Ланская смутилась.

— Ну что вы, батюшка, время такое, все нервничают, вот и сама не заметила, как ляпнула глупость, простите! — она улыбнулась. — Да вы пейте, пейте…

Отец Георгий еще раз горестно вздохнул, взял чашку и отпил большой глоток.

Через минуту его чашка была пуста. Георгий уронил руки на стол. Его зрачки расширились, лоб покрылся испариной, тонкие пальцы мелко задрожали. Ланская внимательно посмотрела ему в глаза. Священник не отреагировал.

— Ты видишь? — сдержанно спросила дама.

— Да, я вижу прекрасный мир, удивительный мир! — Гапон говорил медленно и восторженно. — Как хорошо, как красиво! О, да тут все счастливы! Нет ни слез, ни горя, ни унижений!

— Тебя ведет великий бог радости и счастья! Ты видишь его?

— О да! Я вижу его! Он мчится на солнечной колеснице! Он так прекрасен!

— Ты исполнишь мою волю как свою!

— О да, Господи, я подчиняюсь гласу твоему!

— Ты поведешь народ к царю!

Гапон обмяк, накренился, его голова стукнулась о стол. От резкого удара он очнулся, вскочил и стал лихорадочно озираться вокруг.

— Что это? — тревожно спросил священник.

— Что, батюшка? — удивленно подняла брови Ланская.

— Мне показалось… — отец Георгий старался подобрать слова, — что Господь разговаривал со мной…

Он с напряженным вниманием смотрел на женщину, словно ожидая самого важного ответа в своей жизни.

— Вы, батюшка, вдруг замолчали, уставились куда-то, а потом принялись бормотать… — потупив глаза, пробормотала Ланская. — Я даже немного испугалась.

— Значит, правда! — Гапон сжал кулаки. — Это был глас Божий! Я ждал его и молился, а он пришел нежданно!

— Глас? — испуганно спросила Ланская.

— Повеление. Он сказал… — Гапон потер лоб, будто стараясь вспомнить, — я не помню слов, но теперь точно знаю, что мне делать!

Ланская молча наблюдала за священником, отодвинув недопитую чашку.

— Пришел день! — вдруг крикнул отец Георгий. — Пробил великий час! Мы обнищали! Нас угнетают! Обременяют непосильным трудом! Над нами надругаются! В нас не признают людей! К нам относятся как к рабам, которые должны терпеть горькую участь и молчать!

Гапон дрожал как в лихорадке. Его лицо пошло пунцовыми пятнами жара. Он вскочил с распростертыми руками и, глядя в потолок, осенил себя крестным знамением, на секунду замер и рухнул на стул.

— Это моя судьба! — проговорил он.

— Батюшка, о чем вы?

— Завтра… нет! В воскресенье… — Гапон смахнул ладонью горячий пот, — я поведу моих рабочих к царю. Мы пойдем к Зимнему дворцу. Я напишу Николаю письмо, он меня поймет и примет. Я попрошу его быть милостивым к своему народу и дать ему счастье, ради которого он и поставлен на земле. Царь добрый и мудрый, он все поймет и просит. А мои рабочие увидят, какой великодушный и заботливый помазанник Божий!

— А если вас не допустят? — тревожно спросила Ланская.

— Если царь примет наши условия, я выйду к народу и махну белым платком… — медленно проговорил Гапон. — И будет мир и согласие. А если он откажет, я выйду на площадь и махну красным. И будет бунт! И пусть будет то, что суждено!

17

Впервые за последние несколько дней Родион Георгиевич позволил себе немного расслабиться. Ловушка поставлена. Все должно получиться. Он даже позвонил Герасимову, чтобы сообщить хорошую новость: сыскная полиция напала на след Озириса.