Вечеринка в Хэллоуин - Кристи Агата

— Господи! — воскликнул Спенс. — Невероятно, но факт. Эркюль Пуаро, чтоб я так жил!

— Я польщен, что вы меня узнали, — сказал Пуаро.

— Ваши усы невозможно не узнать, — отозвался Спенс. Оставив в покое поливалку, он направился к калитке.

— Приходится возиться с проклятыми сорняками… Что привело вас сюда?

— То же, что приводило меня ранее в самые разные места, — ответил Эркюль Пуаро, — и однажды, много лет назад, привело вас ко мне^[10]. Убийство.

— Я покончил с убийствами, — сказал Спенс, — если не считать уничтожения сорняков, чем я как раз занимаюсь, поливая их специальной жидкостью. Это не такое легкое Дело, как вам может показаться, — что-то всегда мешает, обычно погода. Не должно быть слишком сыро, слишком сухо и так далее. Как вы узнали, где меня найти? — осведомился он, отпирая калитку и впуская Пуаро.

— Вы прислали мне открытку на Рождество. На ней был ваш новый адрес.

— Да, в самом деле. Я старомоден — всегда посылаю рождественские открытки старым друзьям.

— Ценю такую предупредительность.

— Теперь я уже старик, — продолжал Спенс.

— Это относится к нам обоим.

— Однако ваши волосы почти не поседели.

— Благодаря флакончику с краской, — объяснил Эркюль Пуаро. — Незачем появляться на людях седым, если только вы сами того не желаете.

— Не думаю, чтобы мне подошли черные как смоль волосы, — заметил Спенс.

— Согласен, — кивнул Пуаро. — Вы выглядите весьма импозантно с седыми волосами.

— Никогда не считал себя импозантным, — усмехнулся Спенс.

— И были не правы. Почему вы обосновались в Вудли-Каммон?

— Я поселился здесь с моей сестрой. Она потеряла мужа, а ее дети выросли и живут за границей — один в Австралии, другой в Южной Африке. Поэтому я перебрался сюда. Пенсии в наши дни небольшие, но нам с сестрой хватает. Проходите и садитесь.

Он направился к маленькой застекленной веранде, где стояли два стола и стулья. Осеннее солнце приятно освещало это убежище.

— Что я могу вам предложить? — размышлял вслух Спенс. — Боюсь, тут нет никакого экзотического питья. Ни сиропов из черной смородины и шиповника, ни других излюбленных вами напитков. Может быть, выпьете пива? Или я попрошу Элспет приготовить вам чашку чаю? А может, хотите шенди, кока-колы или какао? Элспет, моя сестра, обожает какао.

— Вы очень любезны. Пожалуй, я предпочту шенди. Кажется, это смесь простого пива с имбирным?

— Совершенно верно.

Спенс пошел в дом и вскоре вернулся с двумя большими стеклянными кружками.

— Я присоединюсь к вам. — Он придвинул стул к столу и сел, поставив кружки перед собой и Пуаро. — За что мы будем пить? Только не за преступления. Я с ними покончил, а если вы приехали по поводу того преступления, о котором я думаю, — это наверняка так, потому что других убийств тут в последнее время не было, — то мне оно не по душе.

— Вполне естественно.

— Мы говорим о девочке, чью голову сунули в ведро с водой?

— Да, — признал Пуаро.

— Не понимаю, почему вы обратились ко мне, — промолвил Спенс. — Я уже много лет никак не связан с полицией.

— Кто был полисменом однажды, — изрек Пуаро, — остается им всегда. Он всегда будет смотреть на все с точки зрения полисмена, а не обыкновенного человека. Мне это хорошо известно — я ведь тоже начал свою карьеру в полиции у себя на родине.

— Да, припоминаю, что вы об этом рассказывали. Полагаю, вы правы, но на мою точку зрения едва ли стоит особо рассчитывать — я уже давно отошел от дел.

— Но вы слышите сплетни, — возразил Пуаро. — У вас есть друзья-полицейские. Вы можете узнавать у них, что они думают, что знают и кого подозревают.

— Одна из бед наших дней — то, что все слишком много знают, — вздохнул Спенс. — Когда совершается преступление по знакомому образцу, полиции отлично известно, кто мог его совершить. Они ничего не скажут репортерам, но будут потихоньку вести расследование в нужном направлении. Однако дальнейшие меры связаны с определенными трудностями…

— Вы имеете в виду жен, подруг и так далее?

— Отчасти да. В конце концов преступника обычно арестовывают, но до этого иногда проходит год или два. Вы ведь знаете, Пуаро, что в наше время девушки куда чаще, чем раньше, выходят замуж за никудышных парней.

Эркюль Пуаро задумался, поглаживая усы.

— Пожалуй, да, — согласился он. — Подозреваю, что девушки всегда были неравнодушны к «никудышным парням», но в прошлом против этого принимали меры предосторожности.