Репортаж об убийстве - Макдермид Вэл

Улица была пустынной, если не считать нескольких припаркованных у тротуара автомобилей. Линдсей поежилась от холода – сильный порыв ветра дунул ей в лицо у поворота, ведущего к дому Джеймса Картрайта. В холле большого дома горел свет; отблески света виднелись и сбоку на газоне. Линдсей догадалась, что свет падает из того самого кабинета, в котором они с Корделией допрашивали Картрайта.

Задержавшись на крыльце, Линдсей нажала кнопку записи на диктофоне, а потом позвонила. Прошло около минуты, наконец дверь распахнулась, и на пороге выросла могучая фигура Джеймса Картрайта. Сарин отец выглядел усталым, его волосы были взъерошены, словно он не спал всю ночь. Когда он заговорил, Линдсей почувствовала сильный запах джина.

– Какого черта вам здесь нужно? – сердито спросил Картрайт.

– Я хочу поговорить с вами, – спокойно ответила Линдсей. И добавила: – О Саре.

– Вы?! И вы полагаете, что я стану вас слушать? А?! Моя дочь мертва – из-за вас, между прочим, – и теперь вы хотите поговорить о ней? Можете проваливать отсюда! – Картрайт шагнул вперед, чтобы захлопнуть у нее перед носом дверь, однако Линдсей оказалась проворнее и прошмыгнула в узкую щель.

– Может, полиция считает именно так, – заговорила она. – но мы-то с вами знаем, что все было совсем иначе, не так ли? И если кто-то довел Сару до самоубийства, то, конечно же, не я. Впрочем, сами выбирайте: или вы обсуждаете это здесь и со мной, или мы идем в полицию, и вы выкладываете правду им.

Джеймс Картрайт настороженно посмотрел на нее. Внезапно его взгляд прояснился, словно хмель вмиг улетучился, когда до него дошел смысл слов Линдсей.

– Не пойму, что вы такое несете, – уверенно заявил он. Линдсей молчала. – Господи, да войдите же в дом. Мне только не хватало еще уличных сцен! – Картрайт вздохнул. – Сколько же у вас наглости, черт побери! – пробормотал он, ведя Линдсей по длинному холлу в свой кабинет. Как только они вошли, он резко повернулся к ней. – Садитесь! Итак, что вы там болтали о полиции?

– Понимаете, у меня к вам есть одно предложение, – сказала Линдсей. – И прекратите обвинять меня в смерти Сары. Можете при других ломать эту комедию, но только не со мной.

Он оценивающе смотрел на нее:

– И что же должны означать ваши намеки?

Линдсей держалась очень спокойно, хотя внутри все дрожало от страха.

– Я говорю о вечере прошлой субботы, – наконец объяснила она. – По субботам вам вообще в последнее время везет, не так ли? Сначала Лорна, потом Сара.

В глазах Картрайта мелькнула боль.

– Вы не смеете произносить ее имя. – вы крикнул он.

– Да будет вам, Картрайт. Я знаю, как была убита Лорна. Кстати, благодаря моему вчерашнему разговору с инспектором Дартом это вскоре станет известно всем. Но только мы с вами знаем, кто был убийцей.

Взгляд Картрайта стал цепким и внимательным.

– Вы же знаете, что Сара призналась в убийстве, – произнес он. – Мне в это нелегко поверить, но моя дочь покончила с собой, чтобы спасти своего отца от разорения.

– Приберегите эту речь для похорон, Картрайт, – остановила его Линдсей. – Хотя, как это ни парадоксально, эти ваши слова – правда, которой вы совсем не балуете в последнее время своих собеседников. Потому что Сара действительно сделала именно это. Она написала записку с признанием для того, чтобы спасти ваш бизнес и вашу шею. Дочка ваша была умницей и понимала, что если сделает подобное «признание» полиции устно, то из нее в течение пяти минут все равно вытянут правду. Слишком многих подробностей убийства она не знала. И не могла знать. Ведь Лорну убила вовсе не Сара. Ее убили вы.

Картрайт сел за стол и с досадой ударил кулаками по столешнице, при этом он не сводил с Линдсей взгляда.

– Вы совсем сбрендили, – наконец пробормотал он. – У меня есть алиби. Полиция его проверила. Ее убила Сара, черт побери! Ее убила Сара! – уже громко повторил он.

– Я тоже проверила ваше алиби. Оно далеко не идеальное. Лорна Смит-Купер была убита в промежутке между половиной восьмого и без двадцати восемь. Вы вполне могли сделать это, хотя и утверждаете, что в это время были в одной из двух пивных. Сара никак не могла убить Лорну. Потому что без двадцати пяти восемь уже была в Лонгноре. Таким образом, остаетесь только вы. Вы знали, где взять секцию строительных лесов, вы умели их собирать, и это вы убили виолончелистку.

– Вы не сможете это доказать. А если бы могли или если бы считали, что вам это по силам, то рассказали бы об этом копам, а не мне. – Вскочив, он принялся мерить шагами кабинет.