Королева Юга - Перес-Реверте Артуро

Последние тридцать патронов, думает она, обсасывая те, что выступают из магазина. Вставляет его. Лязг металла. Она с силой передергивает затвор. Снова лязгает металл. И тут от уже близкой решетки до нее доносится восхищенный голос какого-то солдата или полицейского:

– Молодчина!.. Покажите им, как умирает синалоанка!

Тереса оторопело смотрит туда. Не зная, выругаться или рассмеяться. Теперь никто не стреляет. Она переворачивается, становится на колени, потом приподнимается. Выплевывает горькую грязь, отдающую металлом и порохом. Бежит зигзагом между деревьями, но ее ноги слишком громко шлепают по грязи. Сзади снова вспышки и грохот выстрелов. Ей кажется, хоть она и не уверена, что у самой стены скользят новые тени. Она дает по короткой очереди вправо и влево, бормоча: сукины дети, пробегает еще пять или шесть метров и вновь пригибается. Дождь, соприкасаясь с раскаленным стволом «козьего рога», превращается в пар.

Теперь Тереса достаточно близко от стены; она видит, что решетка открыта, различает людей, лежащих или пригнувшихся за автомобилями, и разбирает несущиеся из мегафона слова:

– Сюда, сеньора Мендоса… Бегите сюда… Мы военные Девятой зоны… Мы защитим вас…

Могли бы защитить меня и чуток поближе, думает она. Потому что мне осталось двадцать метров, и они самые длинные в моей жизни. Уверенная, что ей ни за что не преодолеть их, она выпрямляется под дождем и по очереди прощается со старыми призраками, которые столько времени сопровождали ее. Увидимся там, ребята. И напоследок, как «аминь», бормочет про себя: проклятое Синалоа. Очередь вправо, очередь влево.

Потом она стискивает зубы и бросается бежать, спотыкаясь в грязи. Усталая, падает или чуть не падает, но теперь никто не стреляет. Вдруг поняв это, она останавливается, оглядывается и видит сад и дом, погруженные в темноту. Ливень барабанит по грязи у нее под ногами, пока она медленно идет с «козьим рогом» в руке к решетке, к людям, которые смотрят оттуда, к солдатам в блестящих от дождя плащах, к федералам в форме и в штатском, к машинам с всплесками синих и красных огней, к телекамерам, к людям, лежащим на тротуарах, под дождем. К вспышкам фотоаппаратов.

– Бросьте оружие, сеньора.

Она смотрит на слепящие прожектора, не понимая, что ей говорят. Потом наконец приподнимает АК, глядя на него так, будто забыла, что он у нее в руке.

Очень тяжелый. Чертовски тяжелый. Поэтому она роняет его на землю и снова идет вперед. Черт побери, думает она, проходя через отодвинутую решетку. Я устала. Страшно устала. Хоть бы у кого-нибудь из этих сукиных детей нашлась сигарета.

Эпилог

Тереса Мендоса появилась в десять часов утра в здании Генеральной прокуратуры штата Синалоа на улице Росалес, перекрытой военными грузовиками и солдатами в боевой экипировке. Конвой подкатил на полной скорости с воем сирен и включенными фарами, сверкающими под дождем. На террасах зданий расположились вооруженные люди, повсюду виднелись серые формы федеральной полиции и зеленые – военных, на углах улиц Морелоса и Руби стояли барьеры, а исторический центр выглядел так, словно город находился на осадном положении. Из портала Свободного института права, где было выделено место для журналистов, мы увидели, как она появилась из бронированного «субурбана» с затемненными стеклами и вошла под арку здания прокуратуры, во внутренний двор с чугунными фонарями и колоннами из тесаного камня. Я стоял там вместе с Хулио Берналем и Эльмером Мендосой, и мы всего лишь несколько мгновений видели ее в зареве фотовспышек, которыми наперебой щелкали репортеры, пока она шла от машины к воротам в окружении агентов и солдат, под зонтиком, который кто-то держал над ее головой. Серьезная, элегантная, в черном костюме и темном плаще, с черной кожаной сумочкой и перевязанной левой рукой. Разделенные на прямой пробор, гладко зачесанные назад волосы, собранные узлом на затылке, серебряные серьги.

– Эта баба стоит любого мужика, – заметил Эльмер.

Она пробыла внутри один час пятьдесят минут: столько времени заняла дача показаний перед комиссией в составе прокурора штата Синалоа, командующего Девятой военной зоной, заместителя Генерального прокурора Республики, прибывшего из столицы, одного местного депутата, одного федерального депутата, одного сенатора и одного нотариуса в качестве секретаря. И пока она занимала свое место и отвечала на вопросы, возможно, ей бросились в глаза заголовки в кульяканских газетах, лежавших на столе перед членами комиссии: Сражение в Чапультепеке. Четверо федералов погибли, трое получили ранения, защищая свидетельницу. Погиб также наемный убийца. И другой, еще более сенсационный: Королева наркобизнеса осталась в живых. Позже сами члены комиссии, все еще находившиеся под впечатлением от всего происшедшего, рассказывали мне, что с самого начала с ней обращались крайне почтительно: генерал, командующий Девятой военной зоной, даже принес ей извинения за просчеты в организации ее безопасности, а Тереса Мендоса, выслушав его, ограничилась легким наклоном головы. Когда же ее выступление было закончено, все встали, она тоже поднялась и, сказав: благодарю вас, господа, направилась к двери, – с политической карьерой дона Эпифанио Варгаса было покончено навсегда.