Строптивая мишень - Полякова Татьяна Викторовна

Набрав код, я вошла в помещение, которое Гера громко именовал «бункером». Сбросила сумку и неторопливо устроилась возле мониторов. Волнения не было, впрочем, как и абсолютной уверенности в успехе. Гений гением, но воплощать Герины великие замыслы мы должны были втроем.

На несколько минут я закрыла глаза, пытаясь расслабиться, а потом взялась за работу. И сразу почувствовала: на заводе кто-то есть. Ничего удивительного. Сегодня здесь будет шумно.

«Гости» вели себя осторожно, но не настолько, чтобы я, понаблюдав час, не засекла их. Это послужило слабым утешением: форму той или иной армии они, к сожалению, не носили, и определить, чьи это люди, я не могла. На всякий случай я занесла на карту места, где видела снайперов. Стрелки часов приближались к одиннадцати, меня начало лихорадить от волнения. Волновалась не только я — ребята наверху заметно подтянулись.

Стрелки сложились в острый угол: одиннадцать. Со стороны главных ворот на территорию въехали машина и микроавтобус и на малой скорости направились к третьему цеху. Одновременно со стороны западных — ворот тоже появились две машины. Через минуту они встретились. Справа возникли двое коротышек в дорогих костюмах, слева Алексей и крестный. Что крестный решит лично во всем участвовать — это было для меня неожиданностью. Одно хорошо — все мои инструкции они соблюдали. Обмен занял несколько больше времени, чем обычно. О чем шел разговор, я слышать не могла. Лица гостей выглядели бесстрастными, Алексей рта не открывал, крестный улыбался и, надо полагать, говорил в привычной цветистой манере. Из машины гостей появился еще один хорошо одетый и низкорослый, взял из рук Алексея чемодан и отправился с ним в микроавтобус. Четверка терпеливо ждала. Наконец он вернулся и сдержанно кивнул. Тут же из их машины выскочил квадратный тип с точно таким же чемоданом в руках. Чемодан положили на капот и приподняли крышку. Теперь кивнул крестный. Снайперы наверху потели от напряжения. Гости сели в машину, развернулись и под прикрытием микроавтобуса покинули завод. То же самое попытались сделать и ребята Савельича, но не столь успешно. Пока я наблюдала за гостями, два снайпера исчезли. Картинка шла без звука, и потому происходящее выглядело особенно страшным. Алексей, Савельич и еще двое вывалились из машины за секунду до того, как огненный столб превратил ее в крошево. Один из парней держал в руках чемодан, второй прикрывал его. Они попытались пробраться к другой машине, откуда палили из авто матов, но и она тотчас превратилась в факел. Два живых факела бились на цементном полу. Через ворота справа влетел ярко-красный джип с тонированными стеклами, слева, нетерпеливо пропуская друг друга, вырулили сразу три машины. Бойкие ребята выскакивали на ходу, паля из автоматов. Понять, кто за кого, было по-прежнему затруднительно.

Битва завязалась нешуточная. Алексей укрылся за углом где-то слева. И тут что-то внесло замешательство в ряды обеих армий. Я не сразу поняла что и только по тени на земле сообразила: вертолет. Конечно, люди здесь собрались не простые, но вертолет — это чересчур. Значит, все-таки доблестные органы сигналу вняли, прочувствовали и приняли меры.

Замешательство, вызванное появлением вертолета, было минутным. Обе армии подтянулись для решительного удара. Но как раз в этот чрезвычайно ответственный момент крестный вдруг схватился за плечо и стал заваливаться вправо, на руки подоспевшим соратникам. Среди них я с облегчением увидела Алексея, живого и невредимого.

Лишиться командира во время боя — значит почти неминуемое поражение. В рядах наступила легкая паника. И вот тут-то снайпер достал парня с чемоданом. Все остальное заняло секунды: красный джип возник рядом, чемодан исчез в его недрах, после чего машина, развивая бешеную скорость, стала удаляться в направлении центральных ворот.

Следует сказать, что я недооценила родную милицию: снаружи расположилось целое войско, весьма серьезно настроенное. Шансов прорваться у ребят на лихом джипе было немного. У Алексея их было еще меньше. В этой ситуации он принял единственно правильное решение: смываться. Поддоны были отброшены в сторону, Алексей с раненым крестным спустился в колодец, вслед за ним боевые друзья, прикрывая отход и вынося раненых.

Я вздохнула с облегчением: если Лешка ничего не напутает, то через десять минут будет в безопасности. Меня же беспокоил красный джип, а его, само собой, вертолет. Раскатывать по территории, представляя собой весьма привлекательную мишень, он не стал, попытался прорваться, используя естественные укрытия, и на полной скорости влетел в цех номер один, ворота которого были гостеприимно открыты. Правда, недолго. Я нажала кнопку: тяжелая металлическая дверь опустилась мгновенно, зловещая, точно нож гильотины, отпугнув особенно рьяных защитников правопорядка. Расстроились они зря — теперь ребятам на джипе от них не уйти. Конечно, те рассчитывали вырваться из цеха через противоположные ворота, но я им этого не позволила. Цех состоял из ряда секций, и теперь машина резко тормозила, потому что почти одновременно с первыми воротами закрывались и вторые, в самом цехе. Ворота эти в глаза не бросались, и потому водитель заметил их слишком поздно. Джип оказался в ловушке. Снаружи силы правопорядка проявляли беспокойство и любопытство: враги исчезли на глазах. Что происходило внутри цеха, меня больше не занимало. Минуту назад я получила подтверждение Гериной гениальности.

Улыбнувшись с некоторым злорадством, я нажала кнопку на пульте, потом набрала код и покинула «бункер», прихватив противогаз, который предусмотрительно лежал рядом. Сумка болталась за спиной наподобие рюкзака, противогаз я держала в левой руке, а в правой фонарик. Металлические скобы в стене указывали местонахождение люка над головой. Я натянула противогаз и стала подниматься наверх. Люк был тяжелым. Согнувшись, я приподняла его спиной, отодвинула в сторону и осторожно выбралась на поверхность. Осторожность была излишней. Джип стоял с настежь распахнутыми дверцами. Запаниковав, ребята выскочили из машины, и теперь все пятеро лежали рядом, с посиневшими лицами, стискивая горло скрюченными пальцами. Зрелище не из приятных. Я улыбнулась и подошла ближе. И едва не закричала от разочарования: Эдички среди них не было. Иудушка и хитрец, как всег да, держался в стороне.

Чертыхнувшись, я заглянула в машину. Пусто. Да я и не ожидала найти его забившимся под сиденье. В сердцах погрозила кулаком, пообещала: «Все равно тебе крышка…» — и постаралась взять себя в руки. На все остальное ушли минуты. Я спустилась вниз, не забыв прикрыть люк, и побежала по тоннелю, слегка пошатываясь под тяжестью сумки. Обратный путь занял чуть больше времени.

Я выбралась из канализационного люка, радуясь травке и полевым цветам, когда раздался первый взрыв. Отзвук его прошел по тоннелям, сотрясая землю, а над кирпичным заводом взметнулся столб пламени. Я взглянула на часы: надо было спешить.

Народу в поселке заметно прибавилось. Люди стояли возле домов, тревожно вглядываясь в зарево над заводом. Где-то совсем рядом завыли сирены пожарных машин, а я, забросив сумку на заднее сиденье «Нивы», торопливо покинула поселок, через пятнадцать минут была на квартире Геры, а еще через двадцать пять — на даче.

Загнав машину в гараж, я потрогала капот и нахмурилась: если Алексей сейчас появится, придется объясняться. Парень он дотошный. Впрочем, в настоящий момент у него не о том голова должна болеть.

Я пробралась в свою комнату и, сдвинув на место шкаф, легла на диван. Начиналось самое тяжкое — ожидание.

Минут через сорок возле дома затормозила машина. Кто-то открыл входную дверь и торопливо прошел к моей комнате. Шаги были чужие. Я испуганно замерла. Дверь открылась, и на пороге возник братан Колька. На лице его не было и намека на прежнюю улыбку.

— Давай быстрей! — сурово позвал он.

— Алеша где? Случилось что?

— По дороге расскажу, поехали. Он гнал как угорелый, то и дело тревожно озираясь по сторонам.

— Лешка за тобой послал. В городе теперь опасно, Эдичка, сука, все ж таки влез. Савельича, кажись, зацепило. Лешка теперь за главного…

— А деньги? — спросила я.

— С деньгами разберемся, — туманно ответил братан, из чего следовало, что лично ему не до денег.

Мы прибыли на Николо-Перевозинскую. Колька затормозил возле крыльца и, опасливо сутуля плечи, кинулся вслед за мной. Дверь открылась сразу. За ней стояли двое молодцов весьма внушительного вида. Колька повел меня по коридору.

— Алеша здесь? — спросила я.

— Здесь. Только не до тебя ему. Сиди тихо, не высовывайся. Туалет там, кухня прямо, найдешь чего пожрать…

— Савельич тяжело ранен?

— Не знаю… тут такие дела, сам черт теперь концов не сыщет.

Что за концы, мне было не понять, но от Колькиного взгляда стало не по себе, и я попыталась уточнить: