Овечка в волчьей шкуре - Полякова Татьяна Викторовна

Я выглянула в прихожую и безо всякого удивления обнаружила Анатолия, с которым несколько дней назад встретилась в кафе.

— Как ты вошел? — спросила я, демонстративно держа пистолет в обеих руках.

— Эй, — хмыкнул он. — Убери эту штуку, нервы у тебя всегда были ни к черту, а я не хочу, чтобы ты снесла мне половину башки.

— Какие нервы? Чего вам надо, черт возьми?

— Убери пушку, и поехали отсюда. Если я смог найти тебя, то сможет кто угодно… — В этот момент он достиг дверей гостиной и увидел парня, лежащего на ковре лицом вниз. — Кто это? — В голосе слышалась тревога. — Кто это? — повторил он.

— Не знаю. Он напал на меня.

— О, черт… Уходим… — Анатолий протянул руку, с намерением схватить меня за локоть, а я, переместившись вправо, ударила его согнутым коленом, и он, матерясь, отлетел к стене. — Дура, они нашли тебя, — рявкнул он, но я уже распахнула входную дверь и выскочила на лестничную клетку. В то же мгновение открылась дверь квартиры напротив и появился наш сосед-алкоголик, как всегда, в рваном трико и футболке с сальными пятнами.

— Звоните в милицию, — крикнула я, бросаясь ему навстречу. Я надеялась укрыться в его квартире, у соседа есть телефон, а телефон сейчас — моя единственная надежда.

До его двери оставалось несколько шагов, и тут я обратила внимание на его лицо. Оно не было ни испуганным, ни привычно жалким, и я поняла, что пьяным он тоже не был, и то, что он сейчас делает, он делает сознательно, а главное, профессионально. «Профессионально», — отметил мозг как сигнал опасности. Одним движением мужчина выбил из моих рук пистолет. Нырнув вниз, я бросилась ему в ноги, он качнулся, я резко выпрямилась и ударила его в грудь. Он спиной влетел в свою квартиру, но на ногах устоял, я схватила пистолет и тут услышала, как хлопнула дверь подъезда, кто-то (несколько человек) бегом поднимался по лестнице. Алкаш это тоже услышал, он захлопнул дверь, зато дверь моей квартиры распахнулась, и Анатолий рявкнул:

— Быстро сюда. — Но я бросилась вверх по лестнице. Снизу до меня донеслись странные хлопки, а я, преодолев несколько пролетов, с ужасом увидела, что решетка на двери, ведущей на крышу, заперта на навесной замок. Чертыхнувшись, я выстрелила. Звук был такой, что казалось, перепонки не выдержали и я оглохла. Тряся головой, я поднялась на крышу. Хлопнула дверь, преследователи, должно быть, воспользовались лифтом, и я бросилась по крыше и вскоре уперлась в низкое ограждение, а потом вдруг сделала то, чего от себя никак не могла ожидать: разбежалась и прыгнула на соседнюю крышу, уцепилась руками за решетку, подтянулась и через несколько минут уже спускалась по пожарной лестнице с другой стороны дома. Самое невероятное заключалось в том, что я даже не испугалась, точно по пять раз на дню прыгала с крыши на крышу, между которыми расстояние в несколько метров. И, лишь оказавшись на земле, тревожно коснулась ладонью живота и пробормотала поспешно:

— Извини.

Я торопливо огляделась: подворотня, слева гаражи, справа мусорные баки. Выходить на улицу с пистолетом в руке чистое безумие. Мне надо торопиться, я должна позвонить в милицию, а ещё сообщить мужу… Черт возьми, что происходит? Почему так много людей разом свихнулись и накинулись на меня?

Я протиснулась в щель между мусорным баком и стеной дома и спрятала оружие, затем ещё раз огляделась и торопливо покинула подворотню.

На улице все было как обычно: машины, люди, спешащие по своим делам, но для меня все точно разломилось пополам, была я и был мир, странный, непонятный и почти нереальный.

— Мне нужно позвонить, — сцепив зубы, пробормотала я, чтобы не дать этим мыслям захватить меня, и стала высматривать телефон-автомат. Мне пришлось пересечь дорогу, я сняла трубку и грязно выругалась: телефон не работал. Я швырнула трубку и тут увидела нашу машину — она сворачивала с проспекта.

— Андрей, — закричала я, размахивая руками, прекрасно понимая, что увидеть меня он не может, потому что уже свернул во двор. Я бросилась следом, чувствуя, с какой бешеной скоростью стучит мое сердце.

Я оказалась во дворе, когда Андрей уже тормозил на маленькой стоянке у входа в пивбар.

— Андрей, — закричала я, в ту же секунду дверцы притулившегося за углом «БМВ» разом распахнулись. Точно в дрянном боевике, из машины выскочили два парня с автоматами, грохнула очередь, Андрея отшвырнуло в кусты, а я завизжала, закрыв лицо руками, очередь ударила вновь, и я поняла, что стреляют в меня, кинулась со двора, не разбирая дороги и крича во все горло:

— Помогите…

Все вокруг сделалось совершенно нереальным, время перестало что-либо значить, я даже не могла сказать, сколько я вот так бежала: час, два или одну минуту, и наконец сообразила, что стою перед милицейской машиной, колочу кулаком по капоту и повторяю:

— Помогите, помогите…

— Ты что, с ума сошла? — рявкнул молодой парень в милицейской форме, — Выскочила прямо под колеса, да я еле затормозить успел…

— Моего мужа убили, — прошептала я и заплакала.

Он очень нервничал, это было заметно, курил, хмурился, зачем-то попусту чиркал зажигалкой и вглядывался в мое лицо, точно надеясь что-то прочесть на нем.

— Где мой муж? — не помню, в который раз спросила я.

— Вы утверждаете, что видели, как в него стреляли? — спросил он, игнорируя мой вопрос.

— Конечно.

— На улице?

— Да, на стоянке возле пивбара.

— А где находились вы?

— Я вам уже рассказывала.

— Расскажите ещё раз, — нахмурился он, вроде бы обидевшись на меня за что-то.

— Вы от меня больше слова не услышите до тех самых пор, пока не сообщите, где мой муж.

— Что вы делали утром, расскажите подробнее. — Он как будто не слышал моих слов. Я молчала, глядя в окно. Окна первого этажа без решеток были расположены очень низко, районное отделение милиции размещалось в старом, давно требующем ремонта здании из красного кирпича, вид у него был скучный, как и у человека, что сидел напротив. — Вы слышите меня?

Я никак не отреагировала. Там, на улице, перед милицейской машиной я лишилась сознания, а когда пришла в себя, меня привезли вот в этот кабинет, и уже два часа тип с равнодушными глазами, в потертом костюме, нелепом галстуке и несвежей рубашке (какой, к черту, костюм, жара тридцать градусов), изводил меня вопросами, игнорируя мое единственное желание знать, что с Андреем.

В него стреляли, и я сама видела, как он упал… Нет, перевалился через кусты… пока я не увижу его мертвым, он для меня живой.

— Вы слышали вопрос? — повысил голос мужчина, я не запомнила точно, как его зовут, кажется, Виктор Егорович.

— Я плохо себя чувствую, — нахмурилась я.

— Хотите отдохнуть?

— Я хочу знать, что с моим мужем.

— Хватит! — вдруг рявкнул он и даже ударил ладонью по столу, и мне стало ясно, он не просто нервничает, он едва сдерживает бешенство. — Что вы мне сказки рассказываете? Если вас кто-то преследовал, да ещё с автоматами, как вам удалось уйти?

— Я не говорила, что меня преследовали с автоматами, я даже не видела своих преследователей. Я слышала, что за мной кто-то гонится. А из автоматов стреляли во дворе, двое парней на «БМВ», двухдверный, темно-синего цвета, номер я вам сказала.

— И в такой ситуации, когда на ваших глазах застрелили мужа, вы умудрились запомнить номер?

— Андрея застрелили? — испугалась я.

— Слушайте, все, что вы рассказали, ужасная чепуха. На вас напал в квартире неизвестный, вы поднимаетесь на крышу… Кстати, почему бы вам не обратиться к соседям и не вызвать милицию? А потом вы вдруг оказываетесь на проспекте.

— Я спустилась по пожарной лестнице.

— Я помню. Дело в том, что в вашем доме нет пожарной лестницы. Точнее, она есть, но проходит через лоджии, и предприимчивые жильцы её попросту убрали. По ней невозможно спуститься.

— Я спустилась по пожарной лестнице соседнего дома. Можете проверить, она в отличном состоянии.

— Разумеется, только как вы могли на неё попасть? Перенеслись на крыльях?

— Нет, прыгнула.

— Ага. — Он посмотрел на меня, усмехнулся и покачал головой.

— Я перепрыгнула на соседнюю крышу, — упрямо повторила я.

— Разумеется, стресс и все такое… второй раз вы этот номер уже не повторите?

— Повторю, если скажете, что с моим мужем.

— А я не знаю, — откинувшись на спинку стула, вдруг заявил он. — Понятия не имею. Он покинул свое рабочее место в 13.00, и больше его никто не видел. Автоматная очередь не пустяк, вроде бы кто-то что-то слышал, но никто, заметьте, никто из жильцов трех домов, окна которых выходят в ваш двор, не видел ни «БМВ», ни машины вашего мужа, ни вас самих. Занятно, да?

— По-вашему, я все выдумала? Зачем мне это? — спросила я, чувствуя, что для него все мои слова не имеют значения.

— А вот на этот вопрос я, пожалуй, смогу ответить, — перегнувшись через стол ближе ко мне и насмешливо щурясь, заявил он. — В 11.00 вы из поликлиники отправились домой. Так?