Ангел нового поколения - Полякова Татьяна Викторовна

— Поговорить? А-а… о тебе, конечно. Слышала, как мой шеф беседовал с вашим Юрьичем, интересовался, кого, мол, тот видит на своем месте. Ты ведь знаешь, что его повышают. Ну, тот в ответ, кандидатура, мол, на его взгляд, только одна. Отгадай, чья?

— Не хочу отгадывать. Просто скажи.

— Настроение дохлое? Понимаю. Короче, он тебя рекомендовал. И шеф покивал, мол, вполне, вполне. Так что жди повышения. Надеюсь, теперь настроение у тебя улучшилось?

— Да. Спасибо.

— Не слышу радости в голосе.

— Но ведь меня еще не назначили, — поторопилась отговориться я.

— Конечно, лучше об этом пока помалкивать, чтоб не сглазить. Ну, давай. Целую.

Мы простились. Я и в самом деле пробовала заняться уборкой, но вскоре поймала себя на мысли, что то и дело поглядываю в сторону своего кабинета. Кабинетом я гордо именовала бывшую кладовку, в просторечии именуемую «темнушкой». Я ухитрилась впихнуть туда стол, на который водрузила компьютер, повесила на стену три полки, осталось место для кресла на колесиках, настольной лампы и металлического стеллажа для дисков. Однако и таким кабинетом я была довольна, квартира маленькая, однокомнатная, спальня одновременно являлась гостиной, так что закуток для компьютерного стола оказался весьма кстати.

Некоторое время я пробовала бороться с искушением, но потом подумала, что лучший способ избавиться от искушения — уступить ему. Я устроилась в кресле, включила компьютер и набрала пароль. Сердце вдруг забилось с такой силой, точно я бегом поднялась по лестнице на двенадцатый этаж. Во рту пересохло, и дышала я с трудом. Закрыла глаза и попыталась успокоиться. «Нет никаких оснований считать, что Людмила погибла не случайно», — напомнила я себе. Меня расстроил разговор с ней, я испугалась, и мое воображение услужливо довершило остальное. Это только мои фантазии. Фантазии — и ничего больше. «В вашем ящике нет новых сообщений», — прочитала я и щелкнула мышью под словом «входящие». Утреннего послания в моей почте не оказалось. С полминуты я пялилась в монитор, пытаясь сообразить, могла ли я стереть сообщение? Возможно, и стерла, в том состоянии, в котором я пребывала сегодня, неудивительно забыть об этом. Обратный адрес я помнила прекрасно, потому что, проверяя корреспонденцию, удивилась, от кого оно могло прийти? Адресат «Аза» был мне неизвестен. Теперь ясно, что это сокращенное от «Азазель». Я напечатала адрес и задумалась. Что я хочу ему сказать? Ему или ей… неважно что, лишь бы убедиться, что Азазель существует, то есть не Азазель, конечно, а человек, подписавшийся этим именем. «Ты видишь, и что?» — быстро напечатала я. «Ваше письмо отправлено», — появилась надпись на мониторе. Значит, адрес существует.

Ответили мне почти мгновенно, точно человек с нетерпением ждал моего письма. «А ты еще не поняла?» — обнаружила я встречный вопрос. «Что тебе надо?» — набрала я, испытывая крайне неприятное чувство: мне вновь показалось, что кто-то наблюдает за мной. Я резко оттолкнулась от стола и вместе с креслом очутилась в комнате. Привычные вещи действовали на меня успокаивающе. Я вздохнула, растерянно оглядываясь. Он или она не задержались с ответом. Он был лаконичен: «Твою душу». На этот раз я не испугались, скорее разозлилась. Кто-то затеял гнусную игру, сознательно меня запугивая. И это вовсе не Людмила, в чем пыталась убедить меня Ольга, Людмила погибла и шутить, хорошо или скверно, не может. Но в одном я теперь не сомневалась: Ольга, скорее всего, права, и запугивание как-то связано с моим предполагаемым повышением. А что, если это Ольга и есть? Лучший способ отвести от себя подозрение — вести себя как пострадавшая, то есть одна из жертв. Она же сама говорила, что Людмила написала себе письмо, чтобы ее не заподозрили в этой скверной шутке. А если не Людмила, а именно Ольга?

Вновь мелькнула мысль, что смерть Людмилы не случайна, но я прогнала ее. Это несчастный случай. А с шутником, кто бы им ни был, я разберусь.

Может, есть смысл обратиться в милицию? Когда человек пишет, что ему нужна твоя душа, это больше похоже на запугивание, чем на глупую шутку. Только вряд ли в милиции будут заниматься подобными пустяками. Мои страхи никому не интересны.

Я выключила компьютер и прошлась по квартире. Уборка перестала меня интересовать. Я постояла возле окна, выпила чаю, невольно возвращаясь мыслями к человеку, написавшему письмо. Что он надеется выиграть, запугав меня? Занять мое место. Допустим. Не очень-то я жажду получить повышение, то есть я не против, но ведь не такой ценой. Но для кого-то повышение очень важно. Настолько важно, что человек решился… А если я ошибаюсь и шутнику наплевать на кадровые перестановки? Тогда он просто псих. Человек, назвавший себя Азазель… Я не очень-то сильна в Священном Писании, но вот Булгакова читала и точно помнила, что Азазель — злой дух пустыни, ангел смерти (правда, это имя у Булгакова дано на итальянский лад — Азазелло), следовательно, «я хочу твою душу» можно понять лишь в одном смысле — «я хочу твоей смерти». О господи! Я вновь подумала о Людмиле и ее странной гибели. Вернулась к компьютеру, набрала «Азазель» и щелкнула мышью. «Азазель, — вскоре прочитала я, — в представлениях иудаизма — демоничное существо. В Библии Азазель упоминается в связи с описанием ритуала „дня искупления“, в этот день грехи народа перелагались на двух козлов, один из которых предназначался в искупительную жертву Яхве, а другого отводили в пустыню, где обитал Азазель, злой дух пустыни. Другой источник сообщал, что „козла отпущения“ как раз и называли Азазель. Представление о пустыне как жилище демонического начала есть и в Новом Завете: рассказ об искушении Иисуса Христа дьяволом. И в житиях святых, где монахи, избравшие пустынные места для духовного подвига, также искушаемы дьяволом».

Покопавшись еще немного, я узнала, что в «книге Еноха» Азазель выступает как падший ангел, совратитель человечества, научивший мужчин войне и мастерству оружейника, а женщин блудным искусствам раскрашивания лица и вытравливания плода. Ангелы вступали в связь с дочерьми человечества, в чем тоже вина Азазель, и от этих связей рождались исполины, которых и вдохновил на мятеж против Бога Азазель, за что был скован архангелом Рафаилом. После Страшного Суда он будет брошен в огонь. В талмудической литературе Азазель иногда отождествляется с Сатаной".

Вот так. И какое все это имеет отношение ко мне? Решив довести начатое до конца, я отыскала «книгу Еноха» и прочитала то место, где говорилось об Азазеле.

Разумеется, ясности это не внесло. Я подняла голову и, взглянув на часы, убедилась, что они показывают второй час ночи. Мне давно пора ложиться спать, а я трачу время на какую-то ерунду. Я вдруг почувствовала досаду и даже разозлилась на себя. Нина Львовна права: какой Азазель в двадцать первом веке? Вера в подобную чушь намекает на душевное нездоровье.

Через полчаса я уже была в постели, уснула почти мгновенно и спала без сновидений.

На работе все разговоры только и были о вчерашнем несчастном случае. Этим я и объяснила свое несколько нервозное состояние. Я как будто чего-то ждала. Возможно, очередного послания. Когда все ушли на обед, я подошла к столу Людмилы и проверила ее почтовый ящик. Письмо от Азазеля исчезло. Впрочем, его могла стереть сама Людмила. Я не удержалась и проверила почтовый ящик Ольги. Я сидела за ее столом, и меня била нервная дрожь. Теперь я понимала, что чувствуют шпионы, сующие свой нос в чужие секреты. Послание от Азазеля отсутствовало, что меня не удивило. Зачем Ольге его оставлять, тем более что она, в отличие от меня, ничуть не сомневалась, что прислал его кто-то из коллег, обеспокоенных грядущей перестановкой кадров в компании. Я быстро проверила ее почту, то и дело косясь на дверь. Если кто-то заметит меня за чужим столом, придется объясняться, а Ольга решит, что я и есть таинственный отправитель. Но мои подозрения на ее счет требовалось проверить, оттого я и рискнула. В ее почте не было ничего особенного. Обычная деловая переписка.

Я поспешно выключила компьютер и отправилась обедать. В здании было три кафе, но я предпочитала пиццерию через дорогу.

Покинув здание, я дошла до угла и тут заметила Ольгу, она сидела возле окна в баре «Сова». Увидев меня, помахала рукой, предлагая присоединиться. Я вошла в бар и направилась к ней. Ольга сидела за столом не одна. Симпатичная девушка улыбнулась мне, а Ольга сказала:

— Знакомьтесь, это моя подруга Анастасия Довгань. А это Ульяна Осипова. Мы с ней вместе работаем.

— Очень приятно, — кивнула я.

— Присаживайся, — пригласила Ольга. С некоторым удивлением я заметила на столе водку «Довгань». — У Анастасии сегодня день рождения. Мы давно не виделись, а по такому поводу грех не выпить. Присоединяйся.

— Я не большой любитель водки, — пожала я плечами.

— А это водка особая. Дамская. Хотя и крепкая, но вкус мягкий и пахнет приятно. А что за запах такой нежный? — обратилась она к Анастасии.