Пули - Брюер Стив

И вообще, разве он сможет что-то доказать, даже если захочет? Без Лили никак. Теперь, когда Вентури убит, Лили стала единственным доказательством.

Он сел на постели, включил свет, набрал по памяти номер ее мобильного. Раздалось четыре гудка, и чужой механический голос попросил его оставить сообщение.

— Привет, э-э, это Джо Райли. Нам надо бы еще раз поговорить. Надеюсь, ты еще не уехала из города. Э-э, пока.

Он положил трубку и сказал про себя: «М-да, отличная работа, кретин».

1лава 53

Дэлберт ехал на дырявом как сито лимузине по длинной проселочной дороге. Было утро понедельника, солнце как ножом резало глаза. Он опустил защитный козырек, но тот был слишком коротким, и толку от него никакого не было. Просто ужас. А ему так больно щуриться.

Обезболивающие таблетки, благодаря которым он проспал всю прошлую ночь, уже не действовали, и его просто изводила тупая непрекращающаяся боль, похожая на зубную, в разбитом носу и раздробленных скулах. Он бы сейчас с удовольствием принял еще одну дозу кодеина, но боялся — решил подождать, пока все это не закончится.

Лимузин подпрыгнул на кочке и продолжил неуклюже ползти в направлении стоявшего вдалеке одинокого дома. Муки, сидевший на пассажирском месте, жалобно застонал. Дэлберт знал, что его приятель не чувствует сейчас ничего, кроме боли, но ему он тоже не дал обезболивающих. Муки должен был сохранять, так сказать, полную боеготовность — как-никак они ехали встречаться с братьями Вер-нонами.

Толку от Муки, конечно, будет немного. На одной руке голубая надувная шина, другая в гипсе по плечо, да еще от нее идет металлический штырь, присоединенный к скобе, надетой Муки на ребра. Рукава рубашки и куртки в больнице срезали, так что теперь он был полуголый. Каждый раз, когда машина в очередной раз подпрыгивала, бедолага морщился от боли.

— Ты как там, Мук?

— Думаю о работе. Теперь меня точно уволят. И вообще я водить не могу. А лимузин — ты только посмотри на него — весь в дырках. Шеф разозлится.

За ними поднимался столб пыли, она влетала в разбитые окна, оседала в салоне машины.

— Не волнуйся об этом, Муки. С лимузином мы скоро разберемся. Отгоним его в пустыню да и подожжем. Пусть потом придурки из страховой компании голову ломают, как там и что.

Муки застонал.

— Все будет хорошо. Может, прямо здесь и сожжем, если удастся раздобыть колеса, чтобы до города добраться.

Дэлберт огляделся по сторонам: голая равнина, ни деревца вокруг. И посреди этой пустоши торчит, мать его, один-единственный дом, а вдоль дороги к дому выстроились столбы линии электропередачи. Небось целое состояние отдали, чтобы ток в такую глухомань провести. Правда, судя по тому, что он слышал об этих Вернонах, денег у них куры не клюют. Могут позволить себе любое чудачество.

Они подъехали к дому. На крыльце уже ждал пожилой ковбой. На нем был деловой костюм с галстуком-шнурком и ковбойская шляпа. Пол-лица занимали огромные густые усы. Из-под кустистых бровей сверкали стекла очков.

— Вы только посмотрите, — пробормотал Дэлберт себе под нос, — прямо классический ковбой, мать его.

Он открыл дверь со своей стороны, вылез, а Муки предоставил выбираться самому. Дэлберт протянул вперед руку и шагнул к старику, улыбаясь, несмотря на боль, и притворяясь, что не знает, как он похож на героя фильма ужасов в полном гриме.

— Вы, должно быть, мистер Вернон.

— Хай.

— Хай-хай, рад вас видеть. Меня зовут Дэлберт Нэш. Вы нам звонили.

— У нас к вам одно дело. Проходите на кухню.

Но сам хозяин пошел в сторону, противоположную дому. Дэлберт последовал за ним, не совсем понимая, куда они направляются. Старик обошел вокруг лимузина, обозревая дырки по всему корпусу.

— Машина у вас, ребята, какая здоровая! Мне вот тоже всегда нравились большие, тяжелые автомобили. Сам я «линкольн» вожу, только не дурацкую новую модель. Старую. Большую.

Он поднял голову и посмотрел Дэлберту прямо в глаза:

— Какая жалось, что вашу красавицу использовали в качестве мишени.

Дэлберту становилось все труднее удерживать на своем лице улыбку.

— Мы тут вчера в небольшую перестрелку угодили. Муки вон в плечо ранили, кость раздробили.

— Да и тебе, похоже, изрядно досталось.

— У меня нос сломан и скула. Доктор велел ходить в этой маске.

— А что это ты так хрипишь, сынок?

Дэлберт откашлялся, прочистил горло.

— Просто рановато еще, мистер Вернон. Кофе не успел попить.