Без единого свидетеля - Джордж Элизабет

— Смысл в том, — ответил Уинстон Нката, — что мы узнаем все больше и больше фактов, Джек. А чем больше узнаем, кто что делал, тем больше нужно проверять, не делал ли кое-кто попутно и еще кое-что. И в какое время. Вот этим-то мы и занимаемся, приятель.

— Занимаетесь вы тем, что шьете дело тому, кто первый попадется под руку, а до настоящего преступника вам дела нет. Крепкие же у вас нервы, приятель! Люди проводят в тюряге по двадцать лет, потом оказывается, что их подставили, а вы ничего не желаете менять в своих «методах».

— А вы боитесь, что такое может случиться и с вами? — спросил его Нката. — И какие на это у вас основания?

Разговор происходил в вестибюле здания, где Нката столкнулся с Винессом, возвращавшимся с парковки. Администратор «Колосса» покидал рабочее место, чтобы стрельнуть сигарет у двенадцатилетних мальчишек, околачивающихся на заднем дворе. Одну он сразу закурил, другую спрятал в карман, третью засунул за ухо. Сначала Нката принял Джека за одного из «клиентов» воспитательной организации, и только когда сам Винесс остановил его со словами: «Эй, вы! Что вам тут надо?» — он понял, что неряшливый и лохматый парень — это сотрудник «Колосса».

Нката спросил Винесса, не найдется ли у него нескольких свободных минут, и предъявил удостоверение. С собой у Нкаты был список дат, когда проводились собрания МИМа (составленный Барри Миншоллом по совету адвоката); на эти дни и нужно было получить алиби Джека Винесса. Проблема заключалась в том, что алиби Джека оставалось неизменным на каждый день, о чем тот и заявил, кипя негодованием.

Теперь Джек важно прошествовал в приемную, словно гордясь своим положением в «Колоссе» и, как ни странно, вниманием, проявленным к его персоне со стороны полиции. Нката последовал за ним. В приемной на одном из облезлых диванов развалился подросток. Он безуспешно пытался пускать под потолок кольца из сигаретного дыма.

— Марк Коннор! — прикрикнул на него Винесс — Тебе дать пинка под зад или что? Во внутренних помещениях «Колосса» курить запрещается, и ты в курсе. Чего это тебе в голову взбрело?

— Да здесь же никого нет, — со скукой в голосе протянул Марк Коннор. — И никто не узнает, если только ты меня не сдашь.

— Здесь есть я, ясно тебе? — отрезал в ответ Винесс — Проваливай отсюда или туши хабарик.

Марк пробурчал: «Дерьмо», — перекинул ноги через подлокотник дивана, поднялся одним рывком и вразвалочку пошел к выходу в своих джинсах, промежность которых болталась у колен по моде хип-хопа.

Джек сел за компьютер и начал набирать что-то на клавиатуре.

— Ну, что там еще? — спросил он у Нкаты. — Если хотели поговорить с остальными, то никого нет. Никого, кроме меня.

— А Гриффин Стронг?

— У вас что, проблемы со слухом?

Нката не ответил. Не сводя глаз с Винесса, он ждал ответа. И секретарь сдался, но всем своим видом демонстрировал крайнее недовольство.

— Его с утра еще не было, — ответил он. — Наверно, записался в косметический салон, брови выщипать.

— А Гринэм?

— Кто знает? Он думает, что обеденный перерыв не длится менее двух часов. А то и трех. Чтобы успеть свозить мамочку к доктору, говорит.

— Килфойл?

— А он и не появляется здесь до тех пор, пока не развезет сэндвичи. Лично я очень надеюсь, что это произойдет уже скоро, потому что я заказал багет с салями и ветчиной, а жрать уже давно хочется. Ну что, все?

Он взял карандаш и стал многозначительно постукивать по телефону. Словно по сигналу, телефон зазвонил.

— Нет, — сказал в трубку Винесс, — ее нет. Что-нибудь передать? — Потом со значительностью в голосе он произнес: — Сказать по правде, я думал, что она как раз сейчас и встречается с вами, мистер Бенсли. Так она мне сказала, когда уходила. — С видом человека, чья теория только что неожиданным образом подтвердилась, Винесс заверил собеседника, что передаст информацию по назначению.

Записав под диктовку несколько слов и цифр на бланке для принятых сообщений, он закончил разговор и положил трубку. Вы все узнали, что хотели? — спросил он Нкату. — У меня много дел, как видите.

Все биографические данные Винесса Нката знал наизусть, как и данные остальных работников «Колосса», вызвавших у полиции особый интерес. Он знал, что у молодого человека есть причины испытывать беспокойство. Когда случается преступление, первыми под подозрение попадают бывшие осужденные, и Винесс это понимает. В свое время он уже отсидел срок (и совсем неважно, что обвинялся он за поджог) и вряд ли хочет повторить опыт. И он прав, говоря о склонности копов концентрировать внимание на тех, с кем уже сталкивались на почве защиты закона. По всей Англии сидят в кабинетах краснолицые шерифы и лепят из добытых грязными методами сведений обвинения на любой вкус: от взрыва самодельных бомб до убийств.