ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Джордж Элизабет

Глава 20

Либби Нил никогда не бывала в квартире Ричарда Дэвиса и потому не знала, чего ожидать, когда привезла туда Гидеона из Темпла. Если бы ее спросили об этом, она предположила бы, что Ричард живет на широкую ногу, черпая из очень глубокого кармана. В последние четыре месяца он столько скандалил из-за неспособности Гидеона играть, что было вполне логично предположить, будто он нуждается в приличном доходе. То есть в регулярном поступлении крупных денежных сумм от Гидеона.

Поэтому когда Гидеон попросил ее остановиться на северной стороне улице под названием Корнуолл-гарденс, она не поверила своим глазам:

— Это здесь?

Она оглядела улицу со смутным разочарованием. Ну ладно, здания — с некоторой натяжкой — можно назвать благородными, хотя они крайне обветшали. Ну да, кое-где можно разглядеть вполне приличные домишки, но остальные строения выглядят так, как будто они не знали ремонта по крайней мере лет сто.

Дальше — хуже. Гидеон, не отвечая на ее вопрос, направился к зданию, которое еще не обрушилось только благодаря горячим молитвам жильцов — во всяком случае, такое складывалось впечатление. Он ключом открыл дверь подъезда, настолько перекошенную, что ключом здесь нужно было пользоваться только для того, чтобы пощадить чувства несчастной двери, а в принципе с задачей открывания замка справилась бы и любая кредитка. По темной лестнице они поднялись на третий этаж. Дверь в квартиру Ричарда стояла ровно, зато кто-то прошелся по ней зеленым спреем, нарисовав размашистое «Z», словно здесь отметился ирландский Зорро.

— Папа? — позвал Гидеон, распахнув дверь и входя в квартиру.

Либби он попросил подождать в гостиной, на что она с радостью согласилась, а сам скрылся в кухне.

От этого жилища у нее по спине побежали мурашки. «Вот уж никогда бы не подумала, что Ричард Дэвис может жить в подобной дыре», — говорила она себе, осматривая комнату.

Во-первых, что за депрессивные цвета? Она не считала себя сколько-нибудь умелым декоратором интерьеров — пусть этим занимаются ее мама и сестра, вот уж кто собаку съел на фэншуе. Но даже она, Либби, видела, что любой нормальный человек, проведя в такой комнате полдня, захочет прыгнуть с ближайшего моста. Тошнотно-зеленые стены. Поносно-коричневая мебель. И извращенные картины вроде этой голой тетки, изображенной от шеи до лодыжек, с лобковыми волосами, которые напоминают внутренности унитаза в процессе слива. Ну и что это значит, скажите пожалуйста? Над камином, служившим, как ни странно, вместилищем для книг, были прибиты какие-то странные палки. Похоже, кто-то пытался смастерить трости для ходьбы, судя по зачищенной поверхности и кожаным ремешкам, продетым в отверстия с одного конца. Но что за дикая мысль прибивать их на стену!

Только одна деталь обстановки не стала для Либби источником неприятного удивления. Она ожидала здесь увидеть и увидела множество фотографий Гидеона. Их были сотни. И все их объединяла одна и та же скучная тема: скрипка. Кто бы мог подумать, фыркнула она. Ричарду никогда и в голову не пришло бы фотографировать Гидеона, когда тот занимался чем-то, чем ему нравилось заниматься. Зачем снимать, как он запускает воздушных змеев на Примроуз-хилл? Зачем снимать, как он помогает мальчонке из Ист-Энда правильно держать скрипку, если сам Гидеон не держит ее, не играет на ней и не получает за это приличные бабки? Хорошо бы кто-нибудь пнул этого Ричарда в задницу, думала Либби. Неужели он совсем не понимает, что всем этим только ухудшает состояние Гидеона?

Она услышала, как на кухне скрипнуло открываемое окно, как Гидеон зовет отца, высунувшись наружу, видимо в надежде, что тот возится в саду, который, как заметила Либби, располагался слева от здания. Очевидно, Ричарда там не было, потому что через тридцать секунд и несколько выкриков окно снова закрылось. Гидеон вернулся в гостиную и направился по коридору в глубь квартиры.

На этот раз он не велел Либби ждать его на месте, поэтому она последовала за ним. Оставаться в гостиной дольше было бы опасно для ее здоровья. Брр!

Гидеон методично осматривал помещение за помещением, открывая двери и окликая отца. В такой манере он миновал спальню, ванную, столовую. Либби шла следом. Она уже собиралась заявить Гидеону, что и дураку понятно, что Ричарда нет дома, так какого фига он орет как глухой, он что, потерял слух за последние двадцать четыре часа? Но она успела лишь открыть рот, потому что он толкнул очередную дверь, распахнул ее настежь, и перед Либби открылся апогей общего безумия квартиры.