Бой тигров в долине. Том 2 - Маринина Александра Борисовна

– Я все понимаю. Это плохие деньги, я не должна их брать. Знаете, мне пришлось делать очень трудный выбор. Я понимаю, что теряю ваше расположение, более того, теряю свою работу, которую люблю и очень ценю. Я отдаю себе отчет в том, что вы не потерпите рядом с собой человека, который вас разочаровал. Но поверьте, взяв эти деньги, я приобретаю нечто очень значимое для себя.

– Интересно, что же? Мужика себе покупаешь?

– Нет, не мужика и не себе. Я покупаю счастье для человека, которого люблю.

– И опять ты меня разочаровала, – осуждающе покачал головой Забродин. – Никогда бы не подумал, что такой человек, как ты, может полюбить мужчину, счастье которого можно купить за деньги. Не твой это уровень, не твоя песня.

Юлия равнодушно пожала плечами. Сейчас его оценки были ей безразличны.

– Что поделать. Видимо, вы действительно ничего не понимаете в людях и не умеете в них разбираться.

– Что же это за мужик такой, что его счастье стоит пять миллионов?

– Обыкновенный. Просто он хочет нормально существовать в том мире и при тех правилах, которые вы и подобные вам установили. Вы сами решили, что правила игры должны быть такими, что ж вы теперь удивляетесь? Лично мне эти правила не нравятся, но я существую в мире, которым управляют мужчины, и вынуждена им подчиняться, если хочу сохранить социальный статус.

Юлия с облегчением вздохнула. Впервые за несколько лет она посмела сказать в лицо шефу то, что думала на самом деле.

Она заметила Валерию Михайлову, женщину с изуродованным лицом, которая вдруг почему-то оказалась слишком близко к ним.

Мальчик-охранник ничего не понял.

И ничего не успел.

Надежда Игоревна ехала на служебной машине из тюрьмы, где допрашивала очередного обвиняемого. Она не любила ездить с этим водителем, потому что он постоянно держал радиоприемник включенным.

– Я про пробки слушаю, – огрызался он, если Рыженко просила его убрать звук. – Сами же хотите побыстрее проехать, а потом сами же ругаетесь. Не поймешь вас.

Сначала звучал какой-то шлягер с совершенно немыслимым текстом, потом начались новости. Первым шло сообщение об убийстве известного предпринимателя Владимира Забродина на крыльце здания суда, где он выступал в качестве свидетеля. Преступница задержана, ею оказалась некая Валерия Михайлова.

Валерия Михайлова. Та самая женщина, в квартире которой Ромчик Дзюба нашел фотографию с вырезанными из денежных купюр и наклеенными словами: «Будьте вы прокляты». И ведь Рома пытался обратить ее внимание на это, а она отмахивалась. Как же она недальновидно поступила, когда не прислушалась к словам Дзюбы. Ведь уже тогда следовало понять, что проклятия шлются не людям, а деньгам, и ненависть Михайловой может оказаться направленной на того, кто эти деньги дал. Более того, она, Надежда Игоревна Рыженко, должна была догадаться: женщина с таким уродливым шрамом никогда не станет фотографироваться в ателье и делать портрет. Дзюба и Колосенцев – молодые мужчины, практически мальчишки. Им это не могло прийти в голову, потому что они еще мало понимают в женской психологии, но она-то, сорокадвухлетняя баба, должна была догадаться. Все-таки надо принять меры к тому, чтобы Ромчика не испортили, у него большое будущее, если он не разочаруется в профессии, как Гена Колосенцев и огромное множество других.

Владимир Забродин убит. Валерия Михайлова задержана. И всего этого могло бы не быть, если бы она прислушалась к словам Дзюбы.

Рыженко медленно зашла в здание следственного комитета, раздумывая, не взять ли больничный: что-то ей от последних новостей стало нехорошо, голова покруживается, сердце колет. Или это не от новостей, а от осознания собственной вины? Однако дежурный сразу развеял мысли о посещении врача:

– Надежда Игоревна, вас «сам» спрашивал, велел, чтобы вы зашли к нему сразу, как вернетесь.

Она, не заходя к себе, направилась в кабинет начальника.

– Ну, слыхала уже? – спросил он, едва Рыженко переступила порог.

– Вы о Забродине? По радио сообщили.

– На труп выезжал дежурный следователь, завтра дело примешь к своему производству.

– Но у меня и так… – попыталась возразить Надежда Игоревна, хотя понимала, что все возражения бесполезны. Дело об убийстве Забродина все равно передадут ей.

– Я знаю, что у тебя «так», а что «не так», – проворчал начальник. – Ты в теме, в материале, а там и расследовать-то нечего, преступница задержана и ни от чего не отказывается. Твое дело только бумажки правильно оформить.

Н-да, поболела, называется, отдохнула… Может быть, ей принять предложение Виталия Киргана съездить вместе на дачу? Само предложение в первый момент показалось ей неуместным и каким-то пошлым, но в эту минуту, идя по длинному казенному коридору, Надежде Игоревне вдруг страшно захотелось тишины на берегу озера и неспешного чаепития на веранде. Она не знала, есть ли озеро там, куда приглашал ее адвокат, и есть ли в том доме веранда, но ей хотелось верить, что все это обязательно будет.