Пучина боли - Блант Джайлс

Кардинал подкатил к дому, адрес которого ему дала Делорм. Как выяснилось, объект проживал в квартире над магазином тканей на Самнер-стрит. Чтобы добраться до двери, находившейся ниже уровня тротуара, Кардиналу пришлось протискиваться через проход настолько узкий, что он вынужден был повернуться боком.

Дверь украшали работы многих поколений граффитистов; наименее изобретательным из этих произведений было земляничного цвета «Я тебя люблю» высотой в фут. Кардинал нажал на кнопку домофона и стал ждать, оглядывая подъездную аллею, полную раздавленных банок из-под газировки и заблудившихся оберток от сэндвичей; тут валялась даже размокшая теннисная туфля без шнурков. Что ни говори, Роджер Фелт сильно скатился вниз с тех пор, как Кардинал и Делорм его арестовали: тогда ему принадлежал дом на берегу озера, и, когда они за ним пришли, он раскачивался в гамаке и в руке у него был ром с кока-колой.

Донесся голос, заставивший истерзанный динамик домофона дрожать и жужжать:

— Кто там?

— Курьер.

— Подождите. Сейчас спущусь.

Внутри, на лестнице, раздались тяжелые шаги, и дверь открылась.

Тюрьма не улучшила внешность Роджера Фелта. Он и всегда был каким-то квадратноватым, но, пусть он и не отличался изяществом, дорогие костюмы в сочетании с регулярной игрой в сквош все-таки придавали ему вид человека, к которому можно обратиться «сэр». Теперь же он стал приземист и походил на тролля. Рубашка у него выглядела так, словно ее не гладили несколько десятилетий, под мышками виднелись круги пота. От него несло табачной вонью; он запыхался от ходьбы по лестнице.

— Вы из «Альмы»? — спросил он, назвав один из ресторанов на Мэйн-стрит. — Собственно, я ничего не заказывал.

Кардинал предъявил свой значок:

— Сюрприз.

Фелт снизу вверх уставился на него сквозь свои толстые линзы:

— Только не это.

Кардинал толчком открыл дверь.

— Мистер Фелт, мы считаем, что вы нарушили условия досрочного освобождения. Мне необходимо войти и осмотреть ваше жилье.

— Давайте сначала посмотрим ордер.

— Вы — осужденный преступник, которому было разрешено условно-досрочное освобождение, мистер Фелт, и у меня есть веские основания подозревать, что вы нарушили условия. Ордер не требуется.

Кардинал протиснулся мимо него и поднялся по темной лестнице. Дверь наверху вела в тесную, кривобокую кухоньку, освещенную кольцевой лампой искусственного света, какие очень любят квартирные хозяева, считающие каждый цент. В пепельнице валялась сигарета, пускавшая в воздух петли дыма. Рядом с пепельницей располагались калькулятор, стопка папок, потрепанный ноутбук и небольшой принтер.

Кардинал вынул лист бумаги из его приемного лотка.

Это был счет от «Беквиса и Болна», адресованный фирме «Наутилус» (Хранение и Ремонт Судов). Через заглавные Н и Р проходили тонкие линии. Обычно Кардинал оставался сравнительно спокойным, когда дело доходило до ареста преступников. Но сейчас, когда Роджер Фелт, пыхтя, ввалился в кухню, Кардинал испытал прилив ярости. Тут же какая-то другая часть его натуры заперла эту ярость где-то внутри. Он указал на калькулятор, на папки, на столбцы цифр на экране ноутбука.

— По условиям вашего освобождения, вы не имеете права работать в финансовом секторе. Тем не менее вы явно оказываете бухгалтерские услуги. Могу я поговорить с мистером Беквисом?

— Его сейчас нет.

— А с мистером Болном?

— Его также нет на месте.

— Болн и Беквис — вымышленные личности, верно?

— Просто название. Красиво звучит.

— Вы управляете фиктивной компанией, мистер Фелт. С целью снова одурачить население.

— Мне нужны клиенты. А название отличное. Вы же не ожидали, что я стану жить на зарплату, которую получаю в закусочной, где подают сэндвичи.

— У вас в прошлом уже было мошенничество и нарушение финансовых обязательств. Думаю, в свете этих обстоятельств судью очень заинтересуют несуществующие мистер Болн и мистер Беквис.

— Пожалуйста, не делайте этого. Я не могу обратно в тюрьму.

— Обувайтесь, мистер Фелт. Именно туда мы с вами и направляемся.

24

Роджера Фелта арестовали и, после того как ему было разрешено позвонить своему адвокату, поместили в камеру предварительного заключения. Кардинал предупредил прокурора Коронного суда^[37] и тюремную кураторскую службу. Он сделал соответствующие записи, покончил с бумажной работой и отнес в комнату для заседаний коробки с материалами, которые вынес из квартиры Фелта.