С любовью насмерть, Дун... - Ренделл Рут

— Мне хочется, чтобы вы дали подробное описание внешности вашей супруги, мистер Парсонс, — попросил его Уэксфорд. — Вы не присядете?

Берден вызвал молодого Гейтса и поместил его в сторонке, чтобы тот печатал одним пальцем на серой пишущей машинке показания Парсонса.

Парсонс сел. Он начал говорить медленно, с усилием, смущаясь, как будто его попросили обнажить сокровенные части тела его жены.

— Волосы у нее светлые, — сказал он, — светлые и кудрявые, глаза голубые, светло-голубые. Она хорошенькая.

Он с вызовом посмотрел на Уэксфорда, и Берден удивился, что Парсонсу и в голову не приходит, насколько его описание расходится с изображением на снимке.

— Да, по-моему, она хорошенькая. У нее высокий лоб, — он поднес руку к своему низкому лбу. — Она не высокая, может быть, чуть повыше пяти футов росту.

Уэксфорд продолжал рассматривать фотографию.

— Изящная? Хорошо сложена? Парсонс выпрямился на стуле.

— Да, я полагаю, она хорошо сложена, — от смущения его бледное лицо слегка порозовело. — Ей тридцать. Недавно исполнилось, в марте.

— Как она была одета?

— Она была в белом платье с зеленым. То есть в белом платье с зелеными цветами и в желтой кофте. Да, и на ногах у нее были босоножки. Летом она всегда ходит без чулок.

— Сумка?

— Сумку она тоже никогда с собой не берет. А зачем? Она не курит и не пользуется косметикой. Сумка ей не нужна, она берет с собой всегда кошелек. И ключ от дома.

— У нее есть какие-нибудь особые приметы?

— Шрам после аппендицита, — сказал Парсонс и опять покраснел.

Гейтс вынул первый лист из машинки, и Уэксфорд просмотрел его.

— Расскажите, что было вчера утром, мистер Парсонс, — сказал он. — Как ваша жена выглядела? Была ли она взволнована? Чем-нибудь обеспокоена?

Парсонс уронил обе руки на колени. Это был жест отчаяния, отчаяния и усталости.

— Она была такая, как обычно, — проговорил он. — Ничего особенного в ее поведении я не заметил. Видите ли, Маргарет не очень эмоциональная женщина, — он опустил глаза и посмотрел на мыски своих башмаков. — Да, она вчера утром была такая, как всегда.

— О чем вы с ней говорили?

— Не помню. Кажется, о погоде. Мы мало с ней разговариваем. Я выхожу из дома в половине девятого. Я работаю в Стовертоне, в Управлении водоснабжения. Я сказал что-то насчет того, что вроде будет хороший день. А она сказала, что хороший, но уж слишком пока ясный, ни одного облачка. Значит, соберется дождь. Так не бывает, чтобы такой день был без дождя. И она правильно сказала. Потом начался дождь, и сильный, и лил все утро.

— А вы поехали на работу? На чем? На автобусе, на поезде или на машине?

— У меня нет машины…

Похоже было, что он сейчас примется перечислять, чего у него еще нет, кроме машины, но Уэксфорд опередил его:

— Значит, на автобусе?

— Я сажусь на автобус, который отходит с торговой площади в восемь тридцать семь. Я сказал ей «до свидания». Она меня не провожала. Но это необязательно. Она в это время что-то мыла.

— Она не говорила вам, чем будет заниматься днем?

— Обычными своими делами, я думаю. Она ходит за покупками, убирает дом. Делает все, что положено делать женщине. — Он помолчал и сказал неожиданно: — Послушайте, вы не подумайте, что она совершила самоубийство. Такого и быть не могло. Маргарет на это не способна, чтоб самой себя убить. Она верующая женщина.

— Хорошо, мистер Парсонс. Постарайтесь не волноваться, успокойтесь. Мы все сделаем от нас зависящее, чтобы ее найти.

Уэксфорд замолчал, о чем-то задумавшись. Лицо его приняло суровое выражение. Парсонс, очевидно, не так его понял, потому что он вдруг вскочил, весь дрожа от негодования.

— Я знаю, что вы думаете, — закричал он. — Вы думаете, что это я ее убил! Знаю, как у вас мозги работают! Я обо всем догадался.

Берден тут же вмешался, чтобы прекратить эту сцену.

— Мистер Парсонс, между прочим, изучает криминалистику, сэр.

— Криминалистику? — поднял брови Уэксфорд. — Какую такую криминалистику?

— Вас отвезут домой, мистер Парсонс, — сказал Берден. — Вы бы взяли выходной. Я попрошу вашего врача дать вам какое-нибудь снотворное.

Парсонс вышел походкой паралитика, дергаясь, как на шарнирах. Берден наблюдал из окна, как он сел в машину рядом с Гейтсом.

Начали открываться магазины. Зеленщик на противоположной стороне Улицы прилаживал маркизу в ожидании славного денька. «Чем миссис Парсонс обычно занималась по средам? — Размышлял Берден. — Если бы это был самый обычный день в середине недели, Маргарет Парсонс, стоя на коленях под солнцем, полировала бы ступеньки на крыльце, открывала бы окна, чтобы впустить свежий воздух в затхлые сырые комнаты своего дома. А где она теперь? Просыпается в объятиях любовника или, быть может, нашла себе пристанище в ином мире, где обрела вечный покой?»