Испытание воли - Тодд Чарлз

Лошадь, на которой приехал Тед, подошла к нему и ткнулась мордой ему в плечо. Тед машинально погладил мягкие губы. Ратлидж наблюдал за ним.

— Ваша дочь любит лошадей?

— Лошадей? Да, она почти всю жизнь с ними возится. Верхом, правда, еще не катается, но иногда я позволяю ей посидеть в седле или катаю, посадив впереди себя. Всегда даю погладить лошадок. Ей нравится…

Ратлидж жестом велел Дейвису и Уилтону сесть в машину.

— Послушайте моего совета и пошлите за доктором Уорреном. Пусть еще раз хорошенько осмотрит девочку. А вы пока держитесь от нее подальше. По крайней мере, несколько дней. Мы надеемся, что она сейчас заснула. Может быть, ей полегчает. Когда она проснется, если сможет говорить, сразу пошлите за мной. Понимаете? Ее слова могут оказаться очень, очень важными! Пожалуйста, сделайте, как я прошу, — ради Лиззи и ради вас самих.

Тед кивнул; его жена и теща смотрели на приезжего инспектора пытливо и настороженно. И все же Ратлиджу показалось, что просьбу его они выполнят.

— Держитесь от нее подальше, помните! — добавил он. — Пусть выздоровеет, если сможет.

Агнес сказала:

— Я прослежу, чтобы ей никто не докучал.

— Я видел, как вот так же страдали мужчины. На войне, — объяснил Ратлидж. — Такое бывает после шока, если, конечно, причина именно в этом. Главное — не пугайте ее, не давайте ей кричать. Это значит, она вспоминает… Пусть лежит в тепле и покое. Пусть поспит. Сейчас для нее сон — лучшее лекарство.

Он повернулся к машине. Хэмиш, который молчал все полчаса, что Ратлидж провел в доме, сказал: «Уж кому и знать про сон, как не тебе. Ты бываешь в безопасности, только когда спишь…»

На обратном пути в Аппер-Стритем все молчали. Слышно было, как шуршат шины по шоссе. Однажды их свирепо облаяла собака. Когда они доехали до гостиницы, Уилтон вздохнул:

— Боже, как я устал! Чертовски длинный выдался день.

Сержант Дейвис с трудом выбрался из машины со словами:

— Пойду-ка расскажу обо всем инспектору Форресту. Если вы, конечно, не хотите поговорить с ним сами, сэр.

Сейчас Ратлиджу меньше всего хотелось говорить с инспектором Форрестом.

— Нет-нет, расскажите вы, — ответил он. — Я с ним увижусь завтра. Все равно сегодня мы мало что можем сделать.

Дейвис кивнул Уилтону и обратился к Ратлиджу:

— Тогда до завтра, сэр, — после чего зашагал по улице в сторону собственного дома.

Уилтон сидел в машине и как будто не собирался выходить. Ратлидж молчал, дожидаясь, пока капитан заговорит первым. В конце концов он так и поступил.

— Девочка меня обвинит? Или очистит от подозрений?

Ни на миг не забывая о записке полковника, Ратлидж ответил:

— Я не знаю. А вы?

— Инспектор, я не убивал его! — тихо сказал Уилтон. — И не знаю, кто это сделал.

Он вылез из машины, захлопнул дверцу и зашагал прочь, хромая более отчетливо, чем раньше. Держался он скованно, напряженно.

Ратлидж вздохнул. Девочка, кукла, пьяница. Кто воспримет их показания всерьез? Вот записка Харриса, адресованная миссис Грейсон, — дело другое.

Из-за этой записки красавец капитан, вполне возможно, попадет на виселицу.

Глава 15

В ту ночь Ратлидж без сна ворочался в постели, прислушиваясь к шуму и шагам на улице. Каждые четверть часа бил церковный колокол.

Ратлидж никак не мог забыть Лиззи. Девочка ужасно испугалась. Но чего? Выстрела? Страшной смерти, случившейся у нее на глазах, или убийцы, которого она видела и, возможно, узнала?

Тогда почему она не закричала при виде Марка Уилтона?

Больше всего она боится не капитана, а родного отца.

Почему?

Больше часа Ратлидж ломал голову над этой загадкой, но так ничего и не придумал.

Боулс! В понедельник он должен звонить в Лондон и отчитываться перед Боулсом. Кто даст показания против героя войны и любимца королевской семьи? Пьяница, ребенок и шлюха… Он, Ратлидж, будет выглядеть в Ярде сущим дураком!

«Да-да, не потому ли тебя послали в Уорикшир? — заметил Хэмиш. — Ты ведь больной человек, который не в состоянии справиться с делом! Кого обвинят в том, что не нашлось достаточно улик? Любой ловкий адвокат добьется оправдания капитана. Может, твое начальство именно того и добивалось, послав тебя расследовать кровавое убийство?»

Ратлидж похолодел. Неужели дело и правда именно поэтому поручили ему? Неужели его избрали козлом отпущения? Может быть, его не случайно не предупредили заранее о Хикеме… Надеялись, что его хрупкий разум не выдержит очередного испытания! А если он все же добьется успеха, от него тоже избавятся без сожалений. После того как гнев обитателей Букингемского дворца обрушится на Ратлиджа, его без лишнего шума поместят обратно в клинику, а врачам скажут, что их эксперимент, к сожалению, не удался. Все плохо кончилось для Скотленд-Ярда, для самого Ратлиджа и для врачей, которые верили в него.