Лас-Вегас – фирма гарантирует смерть - Вилье Жерар де

Пробежав по пустынному коридору, он остановился перед дверью с номером А5 и позвонил, машинально ощупав свой пояс, куда был аккуратно зашит небольшой плоский пакетик. Он работал на «оптовика» – крупного торговца наркотиками из северного Лас-Вегаса и получал от него достаточно, чтобы покупать героин для себя. Больше ему ничего не было нужно...

Никто не открыл. Встревоженный Кении позвонил еще раз, злобно глядя на дверь.

Джо-Мороженщик всегда говорил, что не надо лететь на Луну, чтобы увидеть кратеры, – достаточно взглянуть на Кении. И вправду, изрытое оспой лицо гавайца походило на одно из лунных морей. Его круглые черные глазки с неестественно расширенными зрачками непрерывно моргали, подергиваясь в нервном тике, что придавало ему сходство с разбуженной средь бела дня совой.

Он снова позвонил. Наконец за дверью послышался шорох и голос:

– Кто там?

– Кении.

Щелкнул засов, и дверь приоткрылась. Кении проскользнул в квартиру, задев при этом край бледно-розового пеньюара. Дойна была одной из его постоянных клиенток.

Когда она танцевала в ночном шоу в «Казино де Пари», то составляла компанию богатым игрокам. Как за зеленым столом, так и в постели. Взгляд Кении задержался на ее босых ступнях, скользнул вверх по длинным стройным ногам к высокой груди, видневшейся в глубоком вырезе пеньюара. На овальном личике была написана смертельная усталость. Глаза, не подчеркнутые косметикой, казались маленькими и запавшими. Лучшим в лице Дойны был рот – большой, чувственный, хорошо очерченный.

– Дай! – выдохнула она.

Кении вытащил из пояса белый пакетик. Глаза Дойны блеснули. Она протянула гавайцу несколько мятых банкнот.

Кении замер, как вкопанный, не сводя глаз с острых грудей и округлого живота. По выражению лица Дойны он вдруг понял, какую власть имеет над ней. Через несколько минут Банни будет, изрыгая оскорбления, поливать его грязью, а ему придется выкручиваться, лгать. Злоба и желание волной захлестнули его.

– Погоди-ка, – сказал он, пряча пакетик за спину.

Она нахмурилась.

– Что это ты?..

Кении прислонился к стене и рывком расстегнул молнию на джинсах. Лицо Дойны застыло.

– Сукин сын! Отдай! Вот твои бабки!

Кении покачал головой. В его черных глазах сверкнул зловещий огонек.

– Сначала сделай то, что я хочу.

– Иди к черту.

Он шагнул к двери и взялся за ручку.

– О'кей. Тем хуже для тебя.

Лицо Дойны внезапно обмякло. Нет, никогда она не переживет день без героина. Она с отвращением посмотрела на изрытое оспой, подергивающееся от тика лицо, болтающуюся на тощих плечах рубашку, расстегнутые джинсы. Потом, не говоря ив слова, опустилась на колени. Кении вновь прислонился к стене. Он зажмурился от удовольствия, задышал чаще, наклонился. Его руки раздвинули края розового пеньюара и вцепились в соски роскошных грудей.

Дойна методично, старательно делала свое дело. Почувствовав, как первые судороги наслаждения сотрясают Кении, она резко отстранилась, подняла голову и вскочила на ноги, глядя на него с ненавистью.

– Дай, – просипела она.

Кении протянул ей пакетик, взял деньги и пересчитал их. Затем вышел, громко хлопнув дверью, и кинулся к «кадиллаку». Часы на приборном щитке показывали четверть десятого. Банки Капистрано, должно быть, рвет и мечет. Но Кении не жалел, что позволил себе немного расслабиться. Он вспомнил, как Дойна стояла перед ним на коленях, припав к нему горячим ртом, и у него вырвался нервный смешок.

~~

Облако желтоватой пыли медленно, опускалось на каменистую поверхность Долины Смерти. Тяжело подскакивая на ухабах и выбоинах, «кадиллак» полз, словно гигантская сороконожка из мультфильма, вниз по узкой дороге, уходящей в пустынную впадину. Температура на солнце была 125°, а земля раскалилась до 190°^[7]. По обеим сторонам долины, усеянной камнями и белыми лужицами засохшей соли, протянувшейся на триста километров, возвышались голые скалы, окутанные дымкой. Июль – неподходящий сезон для туристов.

На крысиной мордочке сидевшего за рулем Кении застыло мрачное выражение. Банки Капистрано сказал ему, что если он еще хоть раз опоздает, то получит такого пинка под зад, что улетит прямиком на свои Гавайи.

Джо-Мороженщик, сидя рядом с гавайцем, грыз плитку шоколада с миндалем. Они ехали уже почти три часа. С шоссе № 15 «кадиллак» у городка под названием Бейкер свернул к Долине Смерти. Банки Капистрано, развалившись на красных бархатных подушках, угрюмо попыхивал сигарой.