Черная магия в Нью-Йорке - Вилье Жерар де

Антон Брюнер приблизился к Малко:

– Итак, ты немец и эсэсовец, который хотел бы спрятаться?

– Я не понимаю... – пытался протестовать Малко. – Ева мне сказала, что вы друзья...

– Чьи? Так чьи же?!

Малко не успел ответить. Немец вдруг изо всей силы залепил ему пощечину. Почудилось, что голова тут же слетит с шеи. В голове зашумело, на глазах показались слезы. Брюнер говорил теперь низким и резким голосом:

– Грязная свинья! Это я командовал в Биркенау. У меня список всех моих офицеров. Всех! Вот уже три дня, как я приказал произвести расследование. Никто тебя не знает. Ты даже не эсэсовец, сволочь! – Новая пощечина рассекла губу. Малко почувствовал во рту кровь. Ева решилась и, подойдя к ним, застенчиво сказала:

– Герр Брюнер, но у него татуировка... Я сама видела.

– Дура! Это еще ничего не доказывает! – Или это предатель, и тогда он вдвойне заслуживает смерти.

– Но, герр Брюнер...

Повернувшись к ней, он схватил ее за волосы и со злобой ударил в живот. Медленно побледнев, она вскрикнула и повалилась на пол. Ее тут же вырвало. По каюте распространился кислый тошнотворный запах. Забыв о Малко, Брюнер принялся пинать девушку ногами, вымещая на ней свою злобу. Ева больше не кричала и, съежившись, принимала удары. Не в силах выносить эту сцену, Малко отвернулся. Пнув Еву в последний раз, Брюнер подошел к нему:

– Ты мне признаешься, зачем явился сюда! – заорал он. – И только тогда получишь пулю в затылок. Иначе будешь выплевывать свои внутренности до тех пор, пока не заговоришь.

– Убейте меня сразу, – сказал Малко.

– Заткнись! Здесь умирают, когда я этого захочу. Во-первых, откуда у тебя татуировка?

– Мне ее сделали усыпив, чтобы представить эсэсовцем и скомпрометировать.

Брюнер пожал плечами:

– Что за сказки! Ты будешь говорить правду или нет? – Он снова ударил Малко по лицу, затем в живот. Того сразу же вырвало.

– Сволочь! Ты пачкаешь мой ковер! Отвечай! Для чего тебе нужно найти Руди Герна? Чтобы получить премию?

Малко колебался. Его физическая выносливость тоже имела границы. А потом, к чему молчать? Так или иначе его убьют. Он слишком много теперь знал. Необходимо было выиграть время и молить Бога.

– Я – агент ЦРУ, – сказал он.

– ЦРУ! – Брюнер захохотал. – С каких это пор ЦРУ нами заинтересовалось?

Все это слишком сложно было объяснять, и Малко ответил:

– Вы меня не интересуете. Это просто особое стечение обстоятельств.

– Зато ты меня интересуешь, грязный еврей!

– Я не еврей. – Малко старался не смотреть на Еву. Она с трудом дышала.

– Раздень его, Гюнтер!

Один из матросов бросился на Малко и сорвал с него всю одежду, оставив только трусы. Немец над ним наклонился.

– Да, действительно. Ты не еврей. Так какого же черта ты сюда явился?

– Я ищу Руди Герна.

– Зачем?

– Это вас не касается.

Сжавшись, он ожидал удара, но немец не двинулся с места.

– Мы сейчас довольно далеко в море, – сказал он. – У меня есть хорошее средство заставить тебя заговорить. Ты что-нибудь слышал о ванне?

Малко кивнул. Это была пытка, которую часто использовало гестапо. Голову жертвы погружали в мыльную воду до тех пор, пока не наступало удушье.

– У нас здесь большая ванна! – грубо захохотал Брюнер.

* * *

Элько Кризантем не любил воду. Он всегда испытывал глубокое отвращение к морю. Поэтому он кидал на него мрачные взгляды. По его мнению, Сан-Тропе был большой и скучной деревней. Ко всему прочему, Элько ужасно боялся летать самолетом. Не говоря ни слова по-французски, он с трудом на такси добрался до Сан-Тропе. Теперь, до зубов вооруженный, он стоял возле бензоколонки и задумчиво смотрел на «White Devil». Прошло уже порядочно времени с тех пор, как Малко с девушкой спустились в каюту яхты. Без точных инструкций турок колебался, не зная, что предпринять. Шум двигателя заставил его вздрогнуть. Не слишком разбираясь в морских делах, он не сразу понял, что яхта отплывает. У Элько, безусловно, имелись свои недостатки, однако, надо отдать ему должное – реакция у него была быстрой. Малко ни разу не упоминал, что собирается куда-то уплывать на яхте. Значит, случилось что-то непредвиденное. И скорее всего – нехорошее. Кризантем подбежал к яхте, но сходни были уже убраны. С тревогой и беспокойством наблюдал турок, как яхта выходит в море. Теперь он больше ничего не мог сделать для Малко.

* * *

– Стоп, – скомандовал Брюнер.

Яхта находилась в двух милях от берега. Море было спокойным, на голубом небе белели облака. Антон осмотрел горизонт в бинокль. Не виднелось ни одного корабля. Сезон еще не наступил, корабли проплывали дальше в море.