Невыполнимая миссия в Сомали - Вилье Жерар де

– Абди! Вы меня слышите? Я пытался отделаться кое от кого. Сейчас все о'кей. Вы можете выйти.

Тотчас же морщинистое лицо с гноящимися глазами выглянуло из грота. Старый сомалиец улыбнулся и сказал:

– Здравствуйте, господин, это я, Абди. К вашим услугам.

Только находясь в нескольких метрах от грота, можно было заметить, что там кто-то есть.

– Господин Ньютон вам сказал, почему я в Сомали? – спросил Малко.

– Да, да, – закивал сомалиец, – я очень хотел бы вам помочь.

– Это может быть очень опасно для вас, – предупредил Малко.

Лицо старого негра осветила безропотная улыбка.

– Я, господин, – старый человек. Смерти я не боюсь. В любом случае она придет очень скоро. Люди в правительстве – плохие. Они перестали верить в Аллаха. Они специально назначают партсобрания в часы молитв. Это нехорошо. И потом, в Америке я был счастлив. Я хорошо зарабатывал. В Кении тоже.

– Я выяснил, – сказал Малко, – что заложников, вероятно, перевезли в Браву... Надо бы поехать туда. Вы можете помочь мне?

Абди покачал головой.

– Это нелегко, господин. Я вожу правительственные «лендроверы» для официальных гостей, поэтому езжу только туда, куда мне скажут. Но вам никогда не дадут разрешения на поездку в Браву. Только не вам. И потом, Брава – маленький городок... Никто вам не поможет там...

Старый негр с беспокойством смотрел на Малко, сидя на корточках. Последний решил раскрыть свои карты. Абди, кажется, заслуживает доверия.

– Вероятно, вы сумеете мне помочь, – сказал он. – Я знаю одного восточногерманского журналиста, который должен ехать в Браву завтра. В официальную поездку. Можете ли вы уладить дело у вас на работе так, чтобы водителем были вы?

Абди несколько секунд помолчал, поморщил лоб, размышляя.

– Пожалуй, это возможно. – Негр усмехнулся. – Они все лентяи. Ездить не хотят, а я это люблю. В Кении я иногда проезжал по пятьсот километров в день. Я могу сказать, что хочу поохотиться, в саванне много зверей.

– Оружие у вас есть?

– Карабин «Мерлин-444», – гордо сказал Малко. – Я возьму его с собой. Тот журналист, что едет в Браву, он что, ваш друг?

– Не совсем так, – ответил Малко, – но думаю, что возьмет меня с собой. Он не знает, зачем я еду в Браву.

Старый сомалиец снова в тревоге наморщил лоб.

– В Браве я вам помочь не смогу, – объяснил он. – Вы ничего не сможете сделать.

– Может, и так, – уклончиво ответил Малко.

Его план наконец начал оформляться, еще сырой, но нельзя сказать, что неосуществимый.

Вряд ли эта поездка будет увеселительной прогулкой, лишь бы Хельмут Ламбрехт хвастался не зря.

Малко огляделся. Негритянская семья направлялась к гроту, да и Фуския могла вернуться.

– Абди, – подытожил он, – до завтра мы не увидимся. Это было бы слишком опасно. Знайте, что журналиста зовут Хельмут Ламбрехт. Он приглашен сомалийским правительством.

– О'кей! – воскликнул Абди. – Я постараюсь сделать все как можно лучше. Если смогу, добьюсь, чтобы водителем назначили меня.

Он исчез в гроте, а Малко быстро пошел по пляжу в сторону города. Ирвинг Ньютон и Фуския ждут его.

Хельмут Ламбрехт приветливо помахал рукой, заметив Малко, когда тот выходил из лифта. Журналист сидел за столом в холле «Джаббы» в компании Мусы и еще двух сомалийцев, таких же бандитов, как и он; Малко присоединился к ним. Ламбрехт был именно тот человек, которого он сейчас хотел видеть.

– Ну, – спросил немец, – что нового?

– Вы это знаете, – сказал Малко. – Террористы из ФОПС убили жену посла и подбросили труп к посольству. Они грозятся ликвидировать еще одного заложника через три дня. Мы запросили в Вашингтоне новых инструкций, а все это время сомалийская милиция сидит сложа руки, -закончил он с горечью.

Наступило напряженное молчание. Его прервал «товарищ» Муса, который нравоучительно заявил:

– Американское правительство должно сделать все, что в его силах, чтобы спасти заложников.

Хельмут Ламбрехт, чувствуя, что напряжение растет, попытался разрядить обстановку. Он позвал официанта и молча указал пальцем на бутылку «Гастон де Лагранж». Потом обратился к Малко:

– Эта история не может иметь продолжения в Могадишо. Действовать надо Вашингтону. А вам совсем не мешает на пару дней отвлечься. Раз люди из ФОПС отказываются вступать в переговоры, вам здесь делать нечего. «Товарищ» Муса бросил беспокойный взгляд на журналиста.