Эмбарго - Вилье Жерар де

Малко заметил время: 4 часа 10 минут. Надел свое шерстяное пальто и поехал в Капитоль Хилл. Криса Джонса и Милтона Брабека у него опять забрали, поскольку они принадлежали не к местному оперативному отделу, а к отделу планирования, который официально прекратил заниматься Нафудом Джиддой. Малко выехал на М-стрит, повернул на Пенсильвания-авеню. И прямо мимо Белого дома и ДОД – к Конгрессу.

* * *

Малко окоченел, завел мотор и включил отопление своего «форда ЛТД». На улице было минус пять градусов. Мокрый снег больше не шел, дул ледяной северо-восточный ветер, но он по крайней мере разогнал тучи. Уровень бензина угрожающе падал. Малко не хотелось бы останавливаться почти напротив дома Уилбера Стоктона. Все прошло относительно благополучно. Малко добрался до стоянки Офис Хауз Билдингс, где у Уилбера Стоктона было постоянное место для автомобиля на Индепенденс-авеню, в тот момент, когда конгрессмен садился за руль своего «континенталя».

Уилбер Стоктон спустился очень медленно, как черепаха, по Индепенденс-авеню. Объехав мемориал Линкольна, поехал по мосту Арлингтон Мемориал, затем вдоль берега Потомака поднялся до Рэднор Хайтс. Это был небольшой жилой район, примыкающий к огромному Арлингтонскому кладбищу, откуда открывался великолепный вид на Вашингтон. Небольшой двухэтажный дом Уилбера Стоктона, окруженный садиком, как у соседей, стоял прямо напротив кладбищенской ограды.

В двух окнах первого этажа горел свет. Уилбер Стоктон поставил машину в гараж.

Малко решил подождать минут тридцать. В доме Черри Лейн все же было уютнее, чем в «форде ЛТД». Свет в окнах погас. Малко облегченно вздохнул. К тому же он приходил к выводу, что приказ ЦРУ был глупым. Чтобы провести эффективное расследование по делу Стоктона, требовалось с десяток человек. У Малко не было никакого желания играть в частного детектива. Он провел за этим занятием всю зиму, наступила весна, а он не знал толком, чего ждать. Он было приготовился отъехать, как его словно ударило током.

Сигнальные огни «континенталя» зажглись. Уилбер Стоктон вышел из дома. Малко сразу же забыл о холоде. Погасил подфарники, остановил двигатель. «Континенталь» медленно, задним ходом выехал из ворот и проехал мимо Малко, повернул на Норт Нэш и взял направление на бульвар Арлингтон.

Малко понадобилось тридцать секунд, чтобы включить двигатель и двинуться вслед за ним. Машин было немного, конгрессмен ехал так медленно, что Малко не опасался его потерять. Сейчас конгрессмен ехал по скоростному шоссе вдоль Потомака. Свернув на дорогу, ведущую на мост Теодора Рузвельта, он возвращался в Вашингтон.

* * *

Каблук-шпилька царапнул Малко по лицу, едва не выколов ему глаз. Он инстинктивно отшатнулся назад, а девушка на бархатной трапеции уже неслась прямо на него. Она смеялась и болтала своими длинными ногами, обтянутыми черной сеткой. Кроме чулок и туфель, на ней было что-то вроде корсета с блестками, плотно облегающего талию, а на нем, как на балкончике, лежали две молочно-белые круглые груди. Еще три девушки раскачивались, сидя на цирковых трапециях, под потолком, над головами посетителей «Спикизи». Девушки болтали длинными ногами, подзадоривая их, ускользая от тех, кто на лету пытался ущипнуть их. Большое зеркало над баром в глубине зала отражало этот беззаботный спектакль. Эстрада располагалась в центре на возвышении, подобно боксерскому рингу. В зале стоял табачный дым, полумрак, пианист терзал старые танцевальные мелодии, царило вульгарное веселье. Кругом практически одни мужчины. Табличка на деревянной двери, как на старинных барах, гласила: «Стриптиз в 11 часов. Мисс Анита. Пуэрториканская зажигательная бомба».

Малко выбрал место, откуда он мог наблюдать за входной дверью. Впереди, примерно через два ряда, сидел Уилбер Стоктон, он уже принялся за третью порцию «Джи энд Би». Конгрессмен мало интересовался девушками на трапециях, и Малко сделал вывод, что он пришел ради стриптиза. Заведение располагалось на К-стрит, граничащей с китайским кварталом, и вашингтонская криминальная полиция считала его наряду с Силвер Слиппер «злачным местом». То, что сюда пришел конгрессмен, не имело большого значения. Любой одинокий мужчина мог на вполне законных основаниях провести час в подобном месте, перед тем как благоразумно вернуться домой. Здесь, по крайней мере, было тепло. От нечего делать Малко принялся считать штопки на черных чулках девушки, раскачивающейся над его головой... Машину он поставил на улице, прямо за машиной конгрессмена. После пяти вечера центр Вашингтона почти полностью пустел.