Марафон в Испанском Гарлеме - Вилье Жерар де

– Это был Ким Гартер, – объявил он загробным голосом. – Один из специальных советников президента. Полиция Нью-Йорка сообщила ФБР, что по городу разгуливают наши агенты с автоматами. Что именно мы допустили убийство... Все началось со смерти этой дряни. Остается лишь, чтобы ФБР объявило меня сообщником Хуана Карлоса Диаса, – с горечью добавил он. – ФБР грозит предать гласности всю историю, если мы немедленно не откажемся от этого дела. Если они создадут следственную комиссию сената, мне крышка...

Малко смотрел на усталое лицо собеседника. Джон Пибоди был в растерянности.

– Но, – наконец сказал он, – вас кто-то прикрывал?

Шеф Управления внутренних операций сделал резко отрицательный жест.

– Я так думал... Но это оказались только слова. Мой шеф уже начинает тянуть одеяло на себя. Только что он позвонил и сказал, что, видимо, мы были неосторожными, что следовало предупредить ФБР. Как будто бы ФБР может быть осторожным... – Он пожал плечами. – В итоге я скоро окажусь в качестве ответственного за агентуру ЦРУ в какой-нибудь тухлой стране. И это дерьмо до конца будет над нами посмеиваться!

Он вздохнул:

– Господа, вы свободны. Для того, чтобы забыться, предлагаю выпить по бокалу виски в ресторане Кларка.

– А потом? – спросил Малко.

Джон Пибоди подскочил, как если бы услышал непристойность.

– Потом – я уже вам сказал – делом будет заниматься ФБР. Они начнут с того, что перероют все крысиные норы в Испанском Гарлеме своими огромными сапогами. Желаю им много удовольствия. Они будут следующими кандидатами на тот свет...

– У них один шанс на десять тысяч обнаружить Хуана Карлоса Диаса, – заметил Малко. – Сейчас он уже наверняка покидает Нью-Йорк. Есть ли у них информаторы?

– Разумеется, нет, – ответил Пибоди. – Я это точно знаю. Исключение составляют несколько подставных типов, которые ради денег готовы на все. Именно они рисуют автоматы Калашникова на стенах Восточного Гарлема, создавая иллюзию, что они делают революцию. Взгляните на этих болванов: им потребовалось больше года, чтобы поймать Пэтти Херста.

– Иными словами, – подытожил Малко, – моя миссия окончена.

– Ликвидирована, завершена, вы не существуете и никогда не существовали. Чем быстрее вы покинете Нью-Йорк, тем лучше. Чтобы я мог поклясться всеми святыми, что вы и не приезжали.

Все представили себе ангела с мечом правосудия. После Уотергейта ЦРУ всегда оставалось на скамье подсудимых. Ему было запрещено заниматься операциями на территории США. Официально Управление внутренних операций не существует. Официально ЦРУ следит за антиамериканской деятельностью и получает информацию от добровольцев... Конечно, в Вашингтоне все знают, что УВО продолжает операции «плаща и кинжала». Но об этом не принято говорить вслух. Тем более что шефы ЦРУ постоянно меняются.

Пока Джон Пибоди закрывал ящики стола. Малко вспомнил любопытную деталь.

– Скажите, Джон, а зачем Хуан Карлос Диас оказался в Восточном Гарлемс?

Шеф УВО непонимающе уставился на него.

– Разве вам мало нападения в аэропорту и четырех убийств за неделю?

– Все, что он сделал, было следствием попытки перехватить его в аэропорту Даллас. С этого момента он оборонялся и вынужден был изменить свои планы. Он вмешался в дело Камано, чтобы получить паспорт и деньги. Трудно добиться правды, поскольку оба Капуро мертвы. Но не исключено, что, оторванный от своих баз, Диас был не прочь заработать двадцать тысяч долларов. Затем он проскользнул у нас между пальцев, правда, оставив кровавые следы. Но нам абсолютно неизвестны причины его появления в Нью-Йорке.

– Ну что вы, – прервал его Джон Пибоди. – Мы знаем, что кубинская разведка прислала его сюда, чтобы помогать пуэрториканцам из национально-освободительного движения. Ну примерно так же, как они направили Че Гевару в Боливию.

– Согласен. Но Че Гевара не занимался такими убийствами. А Хуан Карлос Диас только этим и развлекается...

Джон Пибоди изобразил ироническую улыбку.

– Чего вы хотите? Чтобы он пристрелил Абрахама Бима, мэра города? Из него сделали бы национального героя и организовали бы грандиозные похоронные шоу на Бродвее... – Он вернулся к серьезному тону. – Понимаю, что вы хотите сказать. Но думаю, что ему просто не хватило времени. Оставьте ФБР распутывать эту загадку. Оно найдет ответ за какую-то четверть века.

Джон Пибоди не любит ФБР. Малко тоже поднялся.