Эмбарго - Вилье Жерар де

– И что?

– Джидда начал нервничать. Он настаивал на встрече с ним на «Немиране». Я путешествовал под именем Ивенса, так как я всегда это делаю, когда я с дамой. Джидда очень нервничал, он обвинил меня в том, что я его плохо информирую, что я допустил ошибки и т. д.; он решил приехать и лично наблюдать за операцией. Я не мог ему отказать. Когда он увидел эту девицу Патрицию, он вообразил, что она нас подслушала. Я вам сказал, что он психовал. Он испугался.

Ричард Кросби говорил ровным голосом, без эмоций, словно под гипнозом.

Малко решил воспользоваться его добровольным признанием.

– Знали ли вы, что по плану Джидды все лица, потенциально виновные в том, что он может потерять время, подлежали уничтожению?

Ричард отрицательно покачал головой.

– Мне трудно в это поверить. Это сумасшествие. Он ненормальный. Шантажировал Стоктона, – это еще можно понять, – и вас пытался убить!

– И не только меня, – вставил Малко.

Он рассказал техасцу о своих подозрениях, касающихся смерти Эдварда Колтона и Мэри О'Коннор.

Лицо Ричарда Кросби перекосилось.

– Колтона уничтожили потому, что он слишком интересовался вами. А бедную старую деву Мэри О'Коннор убрали потому, что она затягивала поражение Америки...

– Сукин сын, – пробормотал Ричард Кросби.

Он сидел, опустив плечи, вперив взгляд в бутылки, которые его окружали, черные глаза налились кровью. Он внезапно поднял голову.

– Прошу вас верить мне. Он представил мне все дело так, как будто речь шла о легальном бизнесе. Никакого рэкета.

– Я верю вам. Насчет Патриции Хайсмит хочу вас несколько успокоить. Джидда действовал так грубо, зная, что она израильский агент. Здесь он допустил первую ошибку. Она ничего не знала. Скажите, а сколько должен был получить Джидда за эту безумную авантюру?

Ричард ответил, жестом подтверждая свои слова:

– Я не в курсе деталей. Возможно, он обязался сократить срок действия эмбарго. Когда я был на «Немиране», он показал мне запечатанный конверт под пятью зелеными восковыми печатями и похвастался, что этот конверт стоит пяти состояний.

– Где он?

– Не знаю. Может, в черном портфеле, с которым он не расстается.

Малко чувствовал себя абсолютно опустошенным после длительной исповеди Кросби. Он обратил внимание на то, как Ричард Кросби смотрит на пистолет, лежащий на столе, и угадал, о чем тот думал. У Малко же была своя проблема: ему не хватало маленькой детали, чтобы выстроить стройный рисунок мозаики, – конверта под зелеными печатями. Если он не отыщется, Малко проиграл, а Совет национальной безопасности может дрогнуть через несколько дней, уступив арабам.

– Мистер Кросби, – сказал он, – я хочу сделать вам предложение. Не думаю, чтобы вы могли отказаться от него.

Кросби не дал ему докончить фразу:

– Бросьте. Я возьму ружье и разнесу голову этому ублюдку...

Он выпрямил плечи. Малко абсолютно не сомневался в том, что Кросби осуществит свое намерение...

– Напрасно. Есть дело посерьезнее, – продолжал он. – Кроме меня, никто не знает о ваших истинных связях с Джиддой.

– А ЦРУ? – рассмеялся Кросби.

– Они похоронили многие тайны и не менее важные, – успокоил его Малко. – В курсе лишь несколько высокопоставленных чиновников. Нет никакого письменного доказательства. Они обо всем забудут, если вы поможете мне узнать, что находится в этом конверте. Может, это и ничего не изменит, а может, изменит. Стоит потрудиться. К открытию заседания Совета национальной безопасности нам надо это знать. У нас не слишком много времени. Тогда никто никогда не узнает, какую роль вы играли в этом деле...

– Нет, я знаю. Я, – возразил Ричард Кросби.

Тут уже Малко был бессилен. Вероятно, до конца своих дней техасец будет помнить об этой и мучиться.

– Вы забудете, – сказал Малко.

– Согласен. Принимаю ваше предложение. Что вы собираетесь делать?

* * *

Малко вышел первым из погреба. Без сил. Ричард Кросби – за ним. Он вновь обрел спокойствие. Они прошли через двор, как два старых друга, поднялись на крыльцо и вошли в маленький салон. Марта Кросби была одна. Она поднялась и пошла навстречу своему мужу.

– Дик, что случилось?

Ричард Кросби изобразил на лице улыбку.

– Я потом тебе объясню. Джидда звонил?

– Да, два раза.

Он кивнул головой.

– В следующий раз, когда он позвонит, дашь мне его. Я устал, пойду лягу.

– До завтра, – попрощался Малко.