Фурия из Белфаста - Вилье Жерар де

Маурин, облаченная в неизменный джинсовый костюм, молча следовала за ним.

По металлической лесенке Малко взобрался на площадку, возвышавшуюся на четыре метра над полом. Маурин указала рукой на открытое пространство под ними.

– В последний раз они были там. Оттуда можно держать под наблюдением оба выхода сразу.

Малко приблизился к громадному чану.

– Там что?

– Сусло.

На верху чана было квадратное отверстие. Малко наклонился над ним и увидел коричневую бурлящую жижу. В первое мгновение он ничего не почувствовал, но вдруг в нос ему ударил удушливый запах. Дыхание сперло, из глаз потекли слезы. Он отпрянул. Газы в невероятном изобилии выделялись из бродящего сусла, а его в чане было, наверное, не менее 10000 галлонов... Маурин оттащила Малко от люка.

– Осторожнее! Если вы свалитесь туда, вам жить не больше десяти секунд!

Малко задумчиво смотрел на клокочущую гущу. Какая-то мысль мелькнула в его голове.

Он направился по извилистым мостикам к трем громадным кубам, обошел их кругом. Все три были пусты. В их медных стенках зияли отверстия... Малко заглянул сверху в нутро одного из них. Ни малейшего намека на спиртовый дух... По всей видимости, перегонные кубы основательно чистили. На самом дне он разглядел широкие лопасти, перемешивающие готовое к перегонке сусло.

Кубы достигали метров шести в высоту. Малко прикинул расстояние, отделявшее его от бродильного чана: не более двадцати метров.

Мысль начинала созревать.

– Вы умеете готовить бутылки с зажигательной смесью? – спросил он Маурин.

– Конечно!

В голосе ее звучала обида, как если бы он спросил, умеет ли она шить.

– Давайте откачаем немного бензина из нашего бака и быстренько сделаем одну, – сказал он.

Маурин изумленно посмотрела на него.

– Как, вы ничего не сказали англичанам?

Он покачал головой.

– Нет.

Он объяснил ей почему. Ее серые глаза просияли. И он вновь ощутил близость между ними, как тогда, в Дублине, когда она неистово отдалась ему.

– Вы в самом деле затеяли это ради Туллы?

– Конечно.

– Так вы не из ЦРУ?

Малко усмехнулся:

– Увы, оттуда. Но душу свою я не продал.

Он объяснил ей свой план. Им оставалось двадцать минут, чтобы продумать все до мелочей.

Слабые звуки проникали внутрь куба: шепоты, бряцание металла, шаги. Старинная винокурня ожила. Затаившись в пустом кубе, Малко с Маурин прижались ухом к толстой медной стенке, по которой передавались все шумы и сотрясения. Они опустили крышки смотрового и выгребного люков, но не завинтили их, чтобы не вызвать подозрений. Если бы Тревору Мак-Гуайру вздумалось тщательно обыскать завод, им, разумеется, грозило бы обнаружение... В минуту можно было задраить люки и утопить их в спирте, открутив несколько кранов... Но такой исход был маловероятен, ибо люди Мак-Гуайра не тратили время на такой вздор, как осмотр перегонных кубов... Лишь ночному сторожу было, вероятно, известно, что один из них пуст.

Маурин отняла ухо от стенки и шепнула:

– Они здесь!

– Пойду-ка взгляну, – ответил Малко.

Цепляясь за лопасти мешалки, он тихонько подлез к одному из люков. Винокурню скудно освещали голые электрические лампочки. Он приподнял крышку и осторожно высунул голову. Снизу его не могли видеть из-за мостика, но и сам он ничего не видел. Ему пришлось высунуть и плечи и вытянуть шею, чтобы увидеть нужное место. Сердце его забилось сильнее. На площадке у большого бродильного чана стояли и сидели на ящиках семь человек. Шестеро из них были незнакомы Малко, седьмой же был Тревор Мак-Гуайр.

Фотография, имеющаяся у майора Джаспера, точно передавала его облик. Малко еще немного высунулся и напряг слух. Голоса гулко раскатывались в тишине винокурни, и Малко сразу узнал присвистывающий выговор «предателя».

Какое-то мгновение Малко наслаждался ощущением победы. Достаточно было выскользнуть из завода и добежать до первого же телефона, чтобы получить необходимую помощь.

Он окинул взглядом своих противников. Трое были вооружены автоматами, у остальных, наверное, были пистолеты. К сожалению, он не мог разобрать слов. Малко осторожно спустился внутрь куба.

– Тревор Мак-Гуайр здесь, и с ним шестеро, – сказал он Маурин.

Ее глаза сверкнули.

– Мерзавец! Я хотела бы убить сто собственными руками. Это собрание командиров групп. Он ввел в ИРА разбивку на отряды из пяти человек. Лишь командиры знают друг друга.