Шпион особого назначения - Троицкий Андрей

– Я хозяин пансиона. Хозяин, а не…

Пан Вацлав поднял вверх указательный палец.

– Уберите ваши деньги. Справки здесь дают задаром.

Пану Вацлаву не часто выпадала счастливая возможность похозяйничать в пансионе, в отсутствии супруги почувствовать себя главной фигурой, вокруг которой вертится вселенная. И сейчас он сполна использовал счастливый момент, даже не подумал взять унизительную подачку посетителя. Нацепив очки, принялся неторопливо перелистывать регистрационный журнал, водить пальцем по рукописным строчкам, хотя прекрасно помнил, что постояльцев с русскими именами в пансионе не было еще с прошлой весны. Десять минут он корпел над журналом, надувал щеки, изнемогая под грузом собственного величия. Наконец, поднял взгляд на терявшего терпение, покрывшегося красными пятнами Тарасенко.

Пан Вацлав испугался, что этот русский сей же момент же разорвет его на части, забьет до смерти или просто застрелит.

– Сожалею, – хозяин так глубоко вжал голову в плечи, будто ему по темечку шарахнули двухпудовым молотом. – Но господин Старостин не останавливался в нашем пансионе. Никогда.

Такой ответ не удивил гостя. Он запустил руку в карман и вытащил фотографию Колчина, сделанную при помощи специального принтера с видеопленки, отснятой камерой слежения. Снимок вышел черно-белым, паршивого качества, но и по такой фотографии человека можно узнать.

– А вот эта личность вам не знакома? – Тарасенко подержал фотографию перед физиономией пана Вацлава, у самого его носа. – Он в вашем пансионе останавливался?

– Трудно вспомнить все лица, – заерзал, завертелся на стуле пан Вацлав. – За день, бывает, здесь проходит столько людей. У меня зрение неважное. И память…

Тарасенко убрал фотографию в карман, не зная, чем оживить стариковскую память, громко постучал по стойке крепким литым кулаком.

– Лучше вспоминай, старик.

– Да, да… Вот теперь вспоминаю, – кивнул пан Вацлав. – Этот человек живет в триста десятом номере. Третий этаж. Конец коридора, справа. Почти напротив душевой комнаты. Только…

– Что только? Только что?

– Только его имя не Старостин. Его зовут Христо Баянов. Он приехал из Болгарии на сельскохозяйственную выставку.

– Пусть будет Баянов, – легко согласился Тарасенко. – Сейчас он у себя?

Пан Вацлав отрицательно помотал головой.

– Ушел утром и пока не вернулся. Видите ли, господин Баянов проводит здесь не всякую ночь. И не предупреждает, вернется он или останется в гостях у какой-нибудь пани. Правда, сегодня, когда он брал газету, то сказал мне: «До свидания. Увидимся вечером». Значит, придет.

– Это хорошо, – кивнул Тарасенко. – Можно мне подождать в комнате, которую занимает мой друг? Не хочется торчать под дождем. А здесь, в вашем холле, еще хуже, чем на улице. Дерьмом воняет.

– В номер нельзя. То есть, у меня нет ключа. Запасной ключ у супруги. Она сейчас отдыхает. Моя жена простужена, я не могу ее тревожить.

Но Тарасенко не успокоился, он поднялся на третий этаж, прошелся по коридору, осмотрелся. Ничего интересного: вонючая крысиная дыра, в которой по прихоти судьбы должны селиться люди. Сырой темный коридор, на полу истертая до дыр ковровая дорожка, скрипят рассохшиеся половицы, на потолке плесень. Врезной замок триста десятого номера заперт. Тарасенко плюнул на ковровую дорожку, спустился вниз, попросил хозяина не сообщать пану Баянову о неурочном визите друга.

– Хочу сделать сюрприз, – через силу улыбнулся Тарасенко. – Надеюсь, сюрприз окажется приятным.

– Я ничего не скажу, – пообещал пан Вацлав. – Только это как-то странно. Две разные фамилии у одного господина. И вообще…

– Ничего странного. Если человек хочет иметь несколько фамилий, пусть имеет. Хоть десять. Это его право.

– Но это как-то…

Тарасенко нахмурился, прищурил глаза и с такой лютой злобой глянул на пана Вацлава, что у того надолго пропала охота приставать к посетителю с вопросами и высказывать вслух свои соображения. Пообещав зайти часа через два-три, Тарасенко ушел. «Что б тебя грузовик сбил на перекрестке», – беззвучно шевеля губами, проворчал ему вслед пан Вацлав.

Со своими людьми Тарасенко обследовал ближайшие переулки и проходные дворы, перегнал машину в другое скрытое от людских глаз место, со спокойным сердцем зашел в пивную «Славянский дом», что помещалась в конце соседней улицы. По соседству с пансионом находился уютный ресторан, но сидеть там небезопасно. Русские парни здесь, в Праге, всегда привлекают внимание, Тарасенко и его друзей могут запомнить официантки или посетители. В пивной «Славянский дом» они выбрали столик у окна, посовещались и сделали большой заказ. Спешить некуда, можно со вкусом поужинать, растворить усталость в доброй порции водки. Теперь господин Старостин, он же Христо Баянов живым не вылезет из выгребной ямы, по ошибке названной пансионом.