Черная вдова. Ученица Аль Капоне - Крамер Марина

– Да, – засмеялась она в ответ. – Но я в этом не виновата. Поверь, это не поза, не рисовка, я действительно не люблю всех этих вещей. Зато что уж мне реально нравится, и без чего я не мыслю себя, так это красивое белье, джипы и секс. Совершенно непритязательные вещи, правда, дорогой?

– Должно же быть хоть что-то! Кстати, хотел спросить – где ты добыла этот танк, на котором ездишь? Это же что-то ужасное! Я таких огромных и навороченных «хаммеров» до сих пор просто не видел.

– Ой, ты прямо как Розан! Ему тоже не нравится, хотя он меня на этот «хаммер» и навел. У Мамеда купила.

– Фантазия у тебя, прямо скажем, та еще… – протянул муж. – Вставай, тебя ждут девчонки из салона, уже час сидят.

– Так чего молчал? – Коваль поднялась и пошла сначала в душ, а потом в гостиную, где ее ждали. За пару часов она обрела прежний внешний вид и душевное равновесие.

– Егор, что мне надеть? – крикнула Марина из гардеробной, отчаявшись определиться с выбором сама.

– С каких пор? – удивился муж. – Не помню, чтобы раньше тебя интересовало мое мнение!

– А сегодня вдруг заинтересовало. Так в чем ты хочешь меня видеть?

– Лично я хочу видеть тебя без ничего. Но тогда у Макса прибавится работы, а у меня – конкурентов, так что…

Он долго и придирчиво рассматривал вещи, перебирал, отбрасывал и, наконец, выбрал короткую черную юбку и яркую голубую майку из прозрачного кружева.

– И ты хочешь сказать, что это намного лучше, чем я бы вышла просто голой? – ехидно спросила Коваль, надевая голубое белье.

– Считай, что это моя придурь, я хочу тебя сегодня именно такой, – спокойно ответил Егор.

Единственным минусом этого наряда было то, что маринины глаза сделались еще более синими и зловещими, поблескивая, как у кошки в темноте. Справиться с этим она никак не могла, разве что очки темные надеть. Коваль вдруг вспомнила, как полковник Гордеенко назвал ее коброй, и усмехнулась. Натянув высокие замшевые сапоги без каблуков, она спустилась вниз, и Егор протянул ей белую длинную шубу:

– Забыл предупредить – нужно заехать в одно место, а потом уж рванем к твоим пацанам.

– Не боишься, что тебя застукают в компании людей с уголовным прошлым и настоящим, а, Малышев? – улыбнулась Марина, погладив его по щеке.

– Вот еще! У меня даже жена отсидела уже, так что мне не страшно! – засмеялся он, перехватив ее руку и поднеся ее к губам. – Едем, неприлично опаздывать…

Их ждали у офиса Егора – толпа журналистов прыгала нетерпеливо, разглядывая подъехавшие к крыльцу машины и нацелив на них свои фото– и видеокамеры. Егор сжал руку жены и сказал:

– Не бойся ничего, подними голову и иди так, словно ты английская королева. Хотя… ну ее на хрен, эту королеву! Ты – Марина Коваль, моя жена, я горжусь тобой, девочка моя.

Он помог ей выйти из машины, охрана расчистила путь до двери офиса. В толпе шептались изумленные журналисты:

– Это что, Коваль?! Неужели выпустили?

– Да с ее деньгами-то…

– А говорили, что она ему давно никто и звать ее никак…

– Интересно, она-то здесь зачем?

Ну, и далее в том же духе. Марина, если честно, и сама плохо понимала, что делает здесь, что затеял ее непредсказуемый супруг, что все это значит…

Когда вся журналистская братва расселась в зале заседаний, настроив аппаратуру, Егор встал и громко произнес:

– Я собрал вас здесь, чтобы внести ясность по ряду вопросов, возникших в ходе моей предвыборной кампании. Мне надоели сплетни и домыслы, которые вы выдавали за сенсации, господа журналисты. Вот эта красивая женщина, сидящая рядом со мной – моя любимая жена, единственная, какая была и будет у меня. – С этими словами он открыл свой паспорт и продемонстрировал штамп о регистрации брака. – Ее зовут Марина Коваль-Малышева. Думаю, это имя вам всем хорошо знакомо. Вся информация о покушениях на меня, полученная вами в моей пресс-службе, – не что иное, как фальсификация и ложь. Моя жена не имеет никакого отношения к этим вопросам, наоборот, моя охрана состоит из людей ее охранного агентства. Человек, дававший информацию в СМИ, сейчас арестован и находится в СИЗО. С сегодняшнего дня любое слово, порочащее мою жену, которое появится в газетах или на телевидении, будет являться основанием для судебных исков, господа – я намерен судиться с каждым из вас лично. У меня все, спасибо за то, что вы нашли возможным для себя встретиться со мной.

Ошалевшие журналисты защелкали фотоаппаратами, стали выкрикивать какие-то вопросы. Но Егор, взяв Марину за руку и кивнув охране, уже направился к выходу. В машине она расхохоталась: