Включить. Выключить - Маккалоу Колин

— Нет, это не везение, — возразил Патрик, у которого заблестели глаза от волнения. — Это ослиное упрямство и непреклонная решимость, Кармайн. Кому еще хватило бы терпения расследовать дело об убийстве Леонарда Понсонби? Кто додумался бы покопаться в коробке с вещдоками тридцатишестилетней давности? Ты взялся за нераскрытое убийство, потому что являешься одним из очень немногих людей, которых настораживают два удара молнии в одно и то же место.

— Все это прекрасно и замечательно, Патси, но судью Туэйтса вряд ли убедит. Единственную настоящую улику я нашел по чистой случайности — оступился на скользком склоне.

— Нет, Кармайн. Упал ты, может, и случайно, а вот находка была закономерной. Любой другой на твоем месте встал бы, отряхнулся, — Патрик снял мокрый лист с перепачканной куртки Кармайна, — и похромал прочь. Ты нашел дверь потому, что среагировал на неожиданный звук, а не потому, что заметил ее, когда упал. Это не просто совпадение. Ты бы не оказался на склоне, если бы не нашел знакомое нам лицо на снимке 1928 года. Так что прорывом в расследовании мы обязаны тебе!

— Ладно, пусть так! — Кармайн вскинул руки. — Гораздо важнее решить, что нам теперь делать.

В кабинете Сильвестри воцарилась почти осязаемая атмосфера ликования, ни с чем не сравнимой радости и облегчения, которая наступает в момент, когда дело практически раскрыто. Особенно такое, как дело Призраков — мрачное, почти мистическое, чудовищное. Какими бы ни были дальнейшие препятствия — а все присутствующие были людьми опытными и понимали, что без этих препятствий не обойдется, — в конце туннеля забрезжил свет.

— Во-первых, не будем рассчитывать, что судебная система на нашей стороне, — начал Сильвестри, посасывая сигару. — Не хватало еще, чтобы этот гад сорвался с крючка из-за какой-нибудь технической неувязки, из-за которой его адвокаты потом смогут предъявить обвинения полиции. Всем известно, что обычно тухлые яйца достаются нам. Предстоит громкий судебный процесс с оглаской на всю страну. Значит, защищать Понсонби будет не какая-нибудь пара заштатных адвокатишек, даже если у него туго с деньгами. Любой тип с юридическим образованием, знающий, где находится Коннектикут, и имеющий связи в федеральном суде, будет рыть носом землю, лишь бы попасть в команду защитников Понсонби. И не постесняется смешать нас с грязью. Мы не можем позволить себе ни единой ошибки.

— Ты хочешь сказать, Джон, что если мы получим ордер сейчас и проведем обыск в туннеле Понсонби, то найдем там только смотровой кабинет в доме врача? — вмешался Патрик. — Я, как и Кармайн, убежден, что у нашего приятеля не заляпанный кровью, грязный, как скотобойня, чулан, а настоящий оперблок. И если в своей операционной он оставляет столько же следов, сколько на трупах своих жертв, мы не найдем там ничего предосудительного. Ты ведь это имеешь в виду?

— Вот именно, — кивнул Сильвестри.

— Никаких ошибок, — согласился Марчиано. — Ни единой.

— А у нас их всегда хоть отбавляй, — поддержал Кармайн.

В комнате повисло тягостное молчание, воодушевление улетучилось бесследно. Наконец Марчиано не выдержал:

— Если никто больше не решается, тогда скажу я. Надо взять Понсонби с поличным. И если это наш единственный выход, так тому и быть.

— Господи, Дэнни! — воскликнул Кармайн. — Подвергнуть смертельной опасности еще одну девочку? Заставить ее пережить ужасы похищения? На это я не пойду! Я решительно против!

— Да, она перепугается, но останется жива. Мы ведь знаем, кто он, верно? Знаем, как он действует. Мы выследим его, потому что больше ни за кем следить не придется…

— Так нельзя, Дэнни, — перебил Сильвестри. — Мы установим наблюдение за всеми подозреваемыми, как сделали месяц назад. В противном случае он может насторожиться. Без усиленного наблюдения нам не обойтись.

— Ладно, тут я погорячился. Но мы же знаем, что это он, поэтому сможем взять его под особое наблюдение. Стоит ему сделать шаг, как мы последуем за ним. Вместе с ним мы доберемся до дома жертвы, дождемся, когда она будет у него в руках, и схватим его. Поимка с поличным, туннель и операционная — веские основания, чтобы он не ушел из зала суда свободным, — предложил Марчиано.

— Доказательства у нас большей частью косвенные, в том-то и беда, — проворчал Сильвестри. — Понсонби совершил не менее четырнадцати убийств, а мы насчитали лишь четыре трупа. Мы знаем, что первые десять жертв были кремированы, но как это доказать? Думаешь, Понсонби из тех, кто соглашается на чистосердечное признание? Черта с два. Поскольку шестнадцатилетние девочки ежедневно сбегают из дома, обвинение в десяти убийствах нам ему не предъявить. Значит, остаются Мерседес, Франсина, Маргаретта и Фейт, но логические цепочки, которые связывают Понсонби с ними, хрупки, как дутое стекло. Дэнни прав. Наш единственный шанс — поймать его с поличным. Если арестовать его немедленно, он выкрутится.