Нетопырь - Несбё Ю

Эндрю с довольным видом сбил пепел с сигары.

– Ну, чем не Адам и Ева, а?

Харри кивнул, признавая, что да, какое-то сходство есть:

– Может быть, иногда у народов в разных уголках планеты просто появляются схожие толкования или фантазии. Может, это врожденное, записано в подсознании. И мы, несмотря на всю нашу непохожесть, рано или поздно все равно приходим к одинаковым ответам.

– Будем надеяться. – Эндрю, прищурившись, вглядывался в сигарный дым. – Будем надеяться.

Биргитта пришла в десять минут десятого, когда Харри уже допивал второй стакан колы. На ней было простое белое хлопковое платье, рыжие волосы собраны в симпатичный хвостик.

– Я уж боялся, что ты не придешь, – сказал Харри. Вроде бы в шутку, но ведь он действительно этого боялся. С того самого момента, как назначил ей встречу.

– Правда? – Она игриво посмотрела на Харри. Он решил, что вечер обещает быть приятным.

Они заказали свинину под карри, цыпленка с кешью по-китайски и австралийского вина.

– Знаешь, я до сих пор удивляюсь, как тебя занесло так далеко от Швеции.

– Не стоит. В Австралии живет около девяноста тысяч шведов.

– Что?

– Большая волна была перед Первой мировой, потом молодежь потянулась в восьмидесятые, когда в Швеции стала расти безработица.

– А я думал, вы, шведы, не успеете уехать из дома, как начинаете тосковать по родной еде и праздникам.

– Все верно, только это про норвежцев. Да-да! Те норвежцы, с которыми я здесь встречалась, начинали скучать по дому чуть ли не с первых дней, а через пару месяцев возвращались в Норвегию, к своим вязаным свитерам!

– Но Ингер была не из таких?

Биргитта посерьезнела:

– Нет, Ингер была не из таких.

– Почему же она осталась здесь, в Австралии?

– Потому же, что и большинство из нас. Приезжаешь погостить и влюбляешься в страну, погоду, легкую жизнь или какого-нибудь парня. Хочется продлить вид на жительство. Скандинавки без труда находят работу в баре. А потом понимаешь, что это уже твой дом.

– С тобой было примерно то же?

– Примерно да.

Некоторое время они ели молча. Мясо было вкусное и хорошо прожаренное.

– А что ты знаешь о новом парне Ингер?

– Ну, один раз он заглянул в наш бар. Они познакомились в Квинсленде. Думаю, на острове Фрэзер. Он смахивал на тот тип хиппи, который, я думала, уже совершенно вымер, но оказалось, неплохо прижился в Австралии. Длинные волосы, цветастая просторная одежда, сандалии. Как будто только что с пляжа в Вудстоке.

– Пляж? Но в Вудстоке нет моря, он посреди Нью-Джерси.

– Там ведь, кажется, есть озеро, где купаются? Насколько я помню.

Харри внимательно посмотрел на нее. Биргитта слегка ссутулилась над тарелкой. Возле переносицы сбились в стаю веснушки. Харри подумал, что она очень мила.

– Ты не можешь этого помнить. Ты еще слишком молодая.

Она рассмеялась:

– А ты что, старый?

– Я? Ну, на пару дней, может, постарше. Есть вещи, без которых в моей работе не обойтись. И где-то внутри быстро начинаешь чувствовать себя дряхлым стариком. Но будем надеяться, что я еще не потерял способность ощущать жизнь и себя в ней.

– Ах, бедняжка…

Харри натянуто улыбнулся:

– Думай что хочешь, но я это сказал не чтобы вызвать твое сострадание – хотя, конечно, было бы неплохо, – просто так оно и есть.

Харри подозвал проходившего мимо официанта и заказал еще вина.

– Всякий раз, когда копаешься в убийстве, это оставляет свой след. К сожалению, копаться приходится не в тех мотивах, о которых писала Агата Кристи, а больше в чужом грязном белье и просто в дерьме. Раньше я казался себе эдаким рыцарем правосудия, но со временем все больше чувствую себя мусорщиком. Обычно убийцы – жалкие люди, и не так уж сложно найти как минимум десять причин, почему они стали такими. В итоге остается одно-единственное чувство – раздражение. Оттого, что они хотят не просто разрушить свою жизнь, но, падая, хотят прихватить еще и других. Это, конечно, звучит несколько сентиментально…

– Извини, не хотела казаться циничной. Я понимаю, о чем ты говоришь, – сказала она.

Пламя свечи между ними дрогнуло от легкого ветерка с улицы.

Биргитта заговорила о себе и своем друге: как они четыре года назад собрали в Швеции свои вещи и с рюкзаками за спиной прибыли в Австралию. Как пешком и на автобусах добирались от Сиднея до Кернза, ночуя в палатках и дешевых гостиницах для таких же бродяг, иногда подрабатывая в этих же гостиницах внештатными администраторами и поварами. Как выбрались к самому Большому Барьерному рифу, как ныряли в океан, плавали бок о бок с черепахами и молот-рыбами. Как, затаив дыхание, смотрели на древнюю скалу Айрес-рок. Как на сэкономленные деньги купили билет на поезд «Аделаида – Элис-Спрингз», как в Мельбурне побывали на концерте группы «Крау-дед Хаус» и, вконец измотанные, очутились в сиднейском мотеле.