Нет причин умирать - Боннэр Хиллари

Келли вновь пожал плечами:

– Я не знаю, Карен. Конечно же, не знаю. Но я точно знаю, что этот Алан Коннелли был безумно напуган, и, когда я смотрел на этого бедолагу, распростертого на дороге, единственное, о чем я мог думать, – это о том, что он предсказал собственную смерть. И он был чертовски прав. Есть кое-какие вопросы, на которые нет ответов, Карен, и ты просто не можешь с этим не согласиться. Для начала, как насчет тех двух мужчин, что пришли в бар в поисках Алана? И кто они были такие? Я спросил их, не из Хэнгриджа ли они, и – только подумай об этом! – они мне ничего не ответили, но я почувствовал, что они военные. Они выглядели как военные. И я просто предположил, что они его приятели. По крайней мере поначалу мне так показалось. Но где же они были, когда Алан погиб? Их не было видно на месте происшествия, и они не объявились и потом, и до сих пор не объявились, не так ли?

Карен закончила последнюю из порций, на которые была разделена ее еда, и внимательно прожевала ее, а затем осушила остатки диетической колы.

– Может, они тоже были пьяны, и они вместе с твоим несчастным другом вышли из бара, и каждый пошел своей дорогой. Все просто.

Он помотал головой:

– Нет, они не были пьяны. Ни в коем случае. Только не эти двое. И они бы уж точно не оставили его одного идти своей дорогой. Они пришли за ним. Они ясно дали понять, что искали его. Плюс Коннелли был пьян до невменяемости. В то, что он смог без чьей-либо помощи преодолеть расстояние в полмили, верится с большим трудом.

– Ну, не знаю, – пробормотала Карен, вставая и набрасывая на плечо свое последнее приобретение, голубую дорожную сумку из джинсовой ткани, причудливо украшенную, со множеством висюлек и изображающую джинсовую задницу. – Удивительно, что только не выкидывают иногда пьяные люди.

– Ладно, хорошо, Карен, просто подумай об этом.

На лице Карен появилась широкая улыбка. В том, как она улыбалась, было что-то дерзкое и теплое одновременно. И это очень располагало к ней, но она и об этом не догадывалась. Келли сидел тихо, ожидая, когда она заговорит вновь.

– Ладно, Келли, – наконец сказала Карен. – Я по крайней мере посмотрю, сможем ли мы найти этих двух. Ты помнишь, как они выглядели?

– Да вроде помню, только они были закутаны с ног до головы. Шерстяные шапочки, воротники подняты и все такое.

– Гм. Хорошо. Если ты перейдешь со мной через дорогу и зайдешь в участок, мы попробуем записать с твоих слов максимально полное описание их внешности. Как по-твоему, ты достаточно помнишь для того, чтобы составить компьютерный фоторобот?

Келли кивнул, слегка неуверенно.

– Хорошо. Я подумаю, что мне надо сделать, чтобы там в Хэнгридже подсуетились. Если те двое мужчин, о которых ты говоришь, проходят там службу и мы сможем предъявить хорошие фотороботы, то, возможно, кто-нибудь из казарм и сможет их опознать. Хотя, Келли, можешь не ждать многого от своего хорошего фоторобота. В армии не очень любят, когда штатские суют нос в их дела без достаточно веской причины.

– О чем я и говорил, – сказал Келли, вставая, хватая свою куртку со спинки стула и направляясь за Карен, которая уже была на полпути к двери. – Они готовы замять любое дело.

Карен не удосужилась ответить. Но она знала, что в этом Келли прав. Хотя чисто теоретически в юрисдикцию гражданской полиции и входили все военные органы, по крайней мере во всех серьезных случаях, но на практике большинство смертей, происходивших в мирное время, расследовала военная прокуратура и вмешательство гражданской полиции не допускалось. Ее в плановом порядке оповещали о случаях неожиданной смерти или самоубийства на территории армейской части, находившейся в подведомственном районе. Но активно она вмешивалась только тогда, когда королевская военная полиция докладывала, что дело явно нечисто. И Карен была одним из тех старших офицеров, которые считали, что смерть на территории армейской базы в мирное время должна быть расследована гражданской полицией точно так же, как и любая другая смерть, случившаяся не в ходе военных действий. На самом деле, она была убеждена, что такого рода расследования должны быть столь же независимыми, сколь тщательными.

Алан Коннелли, конечно, умер на гражданском шоссе. Следовательно, если будет проводиться какое-либо дальнейшее расследование, оно автоматически перейдет в юрисдикцию уголовно-следственного отдела.

Тем не менее у Карен не было никаких иллюзий. Она знала: какие запросы она ни сделай, в Хэнгридже они будут не более желанны, чем визит Саддама Хусейна в бытность его иракским лидером. Ее опыт работы в полиции не оставлял сомнений.